Зеленоглазая Богиня (СИ)

– Да, есть Дэвид. – Казалось, Стефанос о чем-то задумался. – Видишь ли, Фина, я должен тебе кое-что рассказать. С тех пор как мы расстались, и умер отец Дэвида, то бизнес пошел к развалу. Твой муж был не в состоянии оплачивать кредиты, потому просил помощи у меня. Дело в том, что все пять лет я спонсировал вашу семью. Я дал обещание покойному дяди. Я легко могу заставить его подписать документы на развод.

Сначала она почувствовала отвращение к Дэвиду, сменившееся восхищением Стефаносом. Он не оставил своего кузена, несмотря на то, что последний отнял у него женщину. Он продолжал помогать им с финансами. Афина раньше догадывалась, что его хобби, футбол, не могло приносить таких огромных сумм, но муж уверял ее в другом.

-Почему? –тихо всхлипнула Афина –Ну почему же ты такой хороший?

После этих слов она приникла к его губам в страстном поцелуе, и вот секунда они уже лежат на земле. Руки Стефаноса ласкали ее бедра, а Афина изогнулась ему навстречу, горя от желания.

-Ты разведешься с Дэвидом, выйдешь за меня, и я усыновлю Николаса –сквозь поцелуи пробормотал он.

Афина замерла. Она так и не призналась ему в том, что Ник – его сын, а не Дэвида.

– О, Стефанос… – Ее голос дрожал, глаза же впились в смуглое худое лицо.

Наконец она поняла, что у нее есть только один выбор. И она выбирает Стефаноса, чего бы ей это ни стоило. Если у нее будет Стефанос, она до конца жизни ничего больше не попросит у Бога! Его широкие плечи закрывали обзор, и она не могла видеть, одни они на этой дорожке или нет, но ей было все равно, она была готова на все.

– Николас – твой …

Афина не закончила фразу – что-то вырвалось из темноты и ударило Стефаноса по голове. Послышался тошнотворный звук, но она не успела понять, что произошло. В следующее мгновение глаза Стефаноса закатились, и он упал прямо на нее.

– Стефанос! – в ужасе закричала Афина. Она пыталась удерживать его, затем снова открыла рот, чтобы позвать на помощь, но тут что-то тяжелое ударило ее в висок, и все погрузилось во тьму.

Глава Девятая.

С трудом открыв глаза, Стефанос сначала подумал, что должно быть, изрядно напился накануне, потому что ужасно болела голова и все двоилось перед глазами. Но дело в том, что он никогда не напивался. Нет, в далекой молодости, он любил приложиться к бутылке, но потом бросил, опасаясь, что может привыкнуть.

Следующий раз – это расставание с Афиной. Тогда он перестал соображать и не отрывался от виски в течение нескольких дней, заглушая боль потери.

В комнате был еще один человек, здоровенный малый в грубой шерстяной куртке, несмотря на жару в Тоскане и поношенных джинсах, по виду головорез. Он стоял спиной к двери, низко надвинув на лоб шляпу, и, как и Дэвид, держал в руке пистолет.

Положение отчаянное, ничего не скажешь. Да, он находился в смертельной опасности, и следовало что-то предпринимать, но что именно? Он связан по рукам и ногам, лежит на пыльном ковре в смутно знакомой комнате, а над ним Дэвид с пистолетом в руке. Наконец-то вспомнилось и все остальное: ночь на яхте, расставание с Афиной, ее приход на набережную, и как они чуть не занялись любовью.

– Где Афина? – Охвативший его страх никак не отразился в голосе, но он хорошо знал Дэвида, и сердце громко застучало. Дэвид способен причинять боль ради самой боли, а Афина чувствительна. Она нуждалась в защите, а взбешенный Дэвид –не лучшее явление.

– Ты имеешь в виду мою жену? Прямо за тобой. – Дэвид небрежно мотнул головой.

Стефанос с трудом перекатился и увидел ее. Она лежала в углу между ночным столиком и стеной; ее золотистые волосы растрепалась, разметались по плечам, а руки явно были связаны за спиной, хоть веревок и не видно. Колени под белом сарафаном прижаты к телу так, что касаются подбородка, прекрасные зеленые глаза в гуще ресниц покраснели от слез, на лбу красуется свежий синяк. Щека опухла, показывая, что в скором времени появится гематома.  Так выглядит лицо после прямого удара. Во рту был кляп. Он такое не раз видел, в сущности, это было обычным делом среди людей. Сейчас его переполнила лава гнева и ненависти к кузену. Он и раньше догадывался о дурном характере Дэвида.

– Ты ее ударил. – Стефанос напрягся всем телом, глаза хлестнули Дэвида по лицу. «За это я тебя убью», – мысленно пообещал он Дэвиду. Но конечно же, он не стал об этом говорить. Если бывает время для осторожности, то сейчас именно такое время. – Какой же ты ублюдок! Ты ее ударил. Что за мужчина бьет женщину?