Зеленые двери Земли

У фланговых косяков теперь было преимущество в скорости: громоздкие корабли, да еще с тралами, не смогут так быстро развернуться и отрезать им путь. Расчет был точным: начни дельфины маневр чуть раньше или чуть позже, можно было бы что-то предпринять. А теперь две трети улова… О них надо забыть, чтобы вообще не остаться пустым.

— Ах, бестии подводные, кальмар вас задери, ах, черти зеленые, тридакну вам в клюв! — по всем морским правилам костерил Тарас Григорьевич коварного «противника». — Облапошили на старости лет… «Онега», «Звездный»!

— «Онега» слушает!

— Есть «Звездный»!

— Давайте разворачивайте помалу…

— Так разве успеешь?

— Если только тралы свернуть… Да и то… Пока провозишься…

— Надо брать тех, что идут на нас. Перехитрить надо. Они хотят, чтобы мы растерялись, рассредоточились, погнались за двумя зайцами. В разные стороны. А тем временем сквозь дыры и центральная орда проскочит. Так что надо сделать вид, что мы клюнули. Разворачивайтесь, да не шибко. Они тогда опять на три разделятся, чтобы два фланга между мной и вами пропустить. А вы тут — задний ход и тралы под нос: пожалуйте! Усекли?

— «Онега» — ясно.

— «Звездный» — к выполнению приказа приступил.

Через минуту, когда «Флайфиш-89» сообщил, что оставшийся косяк снова разделился на три и не снижает скорости, старый капитан успскоенно сунул в рот погасшую трубку:

— Так-то…

База все это время благоразумно помалкивала, понимая свою неспособность помочь делу. И только дельфинолог Комов никак не мог успокоиться, нудил без конца о позоре, свалившемся на Базу и на его голову, и грозил страшными карами подопечным, дельфинам-загонщикам, если они вернутся.

— Ты, наука, не дребезжи, — не выдержал Тарас Григорьевич. — Есть дело — говори, а нет — помолчи. Тут без тебя слабонервных хватает…

И, отложив переговорник, взялся за мегафон: передовые порядки тунцовой эскадры были уже в нескольких сотнях метров.

Наперебой загудели «Онега» и «Звездный», резко изменив курс: гудки их смешивались с пронзительными криками дельфинов, чересчур поздно разгадавших уловку людей; вода вокруг забурлила; остановить живую лавину, несущуюся в западню со скоростью междугородного экспресса, не мог уже никто.

— На эхолотах, смотреть в оба! — Усиленный мегафоном голос капитана гремел победоносно. — На лебедках, чуть что — травите средние сети: рыба попытается пройти низом! Задние сети не травить — остатки снова пойдут к поверхности, а мы их хоп!

Распоряжаясь, Тарас Григорьевич краем глаза посматривал на океан. Тралы быстро заполнялись, тяжелели, а тунец все шел и шел. Дельфины крутились возле кораблей, сотни острых плавников то там, то сям пропарывали бурлящую воду, как лезвия пружинных ножей.

Тарас Григорьевич был уверен, что, потерпев фиаско и потеряв оставшийся косяк, мятежные «младшие братья» предпочтут поскорее ретироваться из западни: путь им был открыт. Но дельфины не спешили оставлять поле боя, уже проигранного…

— Товарищ капитан, средние сети порваны! Рыба уходит!

— Как порваны?!

— Лупоглазые эти! Рвут зубами — и баста!

— Задние сети порваны!

Капитан оглянулся. Флотилия, как по команде, запестрела аварийными флажками. Тарас Григорьевич в сердцах схватился за переговорник.

— Флагман — Базе. Ну, Комов, всего я ждал от твоих подручных, но такого хамства… Они и впрямь очумели — сети рвут! Капросиловые сети, это же надо! Ну, я им сейчас устрою концерт… «Погремушки» включу, понял?

И, не слушая ответа, снова взялся за мегафон.

Не для дельфинов были «погремушки» — ультразвуковыми сиренами распугивали разбойничьи стаи касаток, часто нападавших на промысловые косяки, — но больно задело старого рыбака дельфинье коварство, не хотелось расставаться именно с этим, в честной борьбе заработанным уловом, и он решился на крайнюю меру. Оглушенные и ослепленные дельфины заметались, они взлетали высоко в воздух, словно вибрирующая вода жгла им тело, в их криках слышались Тарусу боль и страх, но они не уходили! Отчаянно корчась и мучась под непрерывными ударами звукового бича, они продолжали рвать сети, выпуская рыбу не волю!

И опять непонятная тревога толкнула Тараса. Во всей этой рыбалке было нечто неправильное, отсутствовало привычное, само собой разумеющееся, как соленость воды или постоянство пассата. Он снова оглядел небо в поисках того, чего там не было… И уже близко в памяти это мелькнуло, затрепыхалось, блеснуло серебром на солнце, — и тут четверка возвращающихся «Флайфишей» спугнула догадку, как настороженного малька. Что позабыли здесь остробрюхие летуны?

«Флайфиши» развернулись и пошли над флотилией, едва на задевая мачты. И — захлопали выстрелы! Как над акульей стаей!

«В кого это они?» — опешил Тарас и машинально выключил «погремушки».

— Флагман — «Флайфишам». Почему стреляете?

— Приказ Базы: поддержать флотилию огнем с воздуха.

— Проснитесь! Каким огнем?

— Комов приказал стрелять по дельфинам пиропатронами, чтобы временно вывести их из строя…

— Какими еще, к дьяволу, пиро… База! Комов!

— Комов слушает.

— Ты что там, окончательно рехнулся? Разве можно стрелять в дельфинов? Прекрати это, слышишь?