Зеленый фронт (СИ)

  - Застрелиться? - не мог успокоиться комдив, размахивая пистолетом. - Мочи же нет! - он дернул рукой и в землянке раздались несколько выстрелов. - лейтенант продолжал смотреть вперед, не моргнув ни глазом при раздавшихся выстрелах. - Раз и все! А кто воевать будет? Кто, лейтенант? Кто фашистскую гадину гнать будет из наших городов, сел и деревень? Кто будет освобождать наших матерей? Дядя? Другой парень? Что буркалами своими зыркаешь?

  Мареев не говорил ни слова. За все это время, в течение которого полковник обрушил на него град жалящих душу вопросов, Алексея била дрожь... Мелкая, гадкая, лишающая силы, она выворачивала его мышцы и кости.

  - Не надо больше.., - прошептал он, с болью в глазах глядя на командира. - Я все понял.

  Бобров после этих слов посмотрел на него так, будто до этого пред ним вообще стояло пустое место.

  - Понял? - с трудом остывая, переспросил он. - Ты понял? А раз так, что рассказывай, что видел?

  - … Когда первую линию переходили, Филипчук слышал разговор двух часовых, - запинаясь начал рассказывать разведчик. - Далеко было... Но вроде о Ленинграде говорили. Мол скоро возьмут...

  - При чем тут Ленинград? - буркнул комдив, переводя глаза с карты на лейтенанта. - Мне наше нужно, наше положение!

  - Они же, товарищ полковник, так говорили будто сами его видели, - Мареев замолк, но через несколько секунд снова продолжил рассказывать. - Точно, Филипчук говорил про трамвай они что-то говорили... Значит, видели они его, товарищ полковник! - до лейтенанта наконец-то дошло, что это могло означать. - Из под Ленинграда отводят свежие части.

  Едва эти слова прозвучали, как они оба бросили взгляд на карту. «Свежие части..., - комдив вновь и вновь пробегал глазами по изгибу реки, по берегу которой закопались его люди. - Подкрепление... Гады! Разбросали наверное по-немного. Там чуток, здесь чуток — вот тебе и лишняя рота, а то и две... А у меня тут рваный носок вместо бойцов!». В одном месте русло реки выгнулось далеко вперед, образуя длинный выступ в сторону советской стороны. «Все-таки на Колопино нацелились, сволочи! А нам тут почти неделю голову морочили... Надо доложить в штаб... А если ошибка? Что тогда?».

  - Лейтенант, мы не имеем права на ошибку. Ты понимаешь меня лейтенант? - он внимательно посмотрел на Мареева, будто вытягивая из него какие-то дополнительные сведения. - Если мы ошибемся и враг прорвет оборону, то отсюда чистая дорога на Москву. Я только вчера запросил Ставку. За нами резервов нет — чистое поле, а дальше шоссе... Мы не можем ошибиться!

  Фраза была даже не утверждением. Нет! В этот момент она звучала как твердое внутреннее убеждение.

  - Товарищ полковник, разрешите сделать еще одну попытку? - Бобров замолчал, прекрасно понимая, что им кровно необходимы разведданные. - Есть у меня на примете пара бойцов. Сдюжим, Федор Алексеевич, - командир продолжал молчать.

  - Этот точно сдюжит, товарищ полковник, - вдруг со стороны входа раздался напористый голос большого начальника. - Пролетарская косточка — хрен разгрызешь!

  Они повернулись. В землянке стоял капитан, за плечами которого маячил корчащий рожи ординарец.

  - Хватит уж, Макарыч, - пробормотал полковник, накрывая карты какими-то листами. - Проглядел и ладно! Посмотрим, что ты капитан за птица такая? - предложение прозвучало как-то двусмысленно и напоминало угрозу.

  Вошедший медленно расстегнул шинель и из гимнастерки вытащил небольшую книжицу темно-бардового цвета.

  - Комиссия Особого сектора ЦК, капитан Смирнов Игорь Владимирович, - он протянул удостоверение левой рукой и спокойно смотрел в глаза комдиву. - Прибыл в расположение 33-ей армии с особом заданием. Полковник Бобров, вам приказано оказывать мне и моей группе полное содействие в выполнении задания. Вот распоряжение, - на стол прямо возле карты лег еще один документ — сложенный пополам листок.

  На своем веку Бобров повидал немало людей, которые вот точно также с ходу предъявляли грозные с виду и по сути бумажки, трясли руками и орали словно недорезанный буржуи. Ему было достаточно бросить всего лишь один взгляд и все становилось понятно, кто стоявший перед ним человек - пустышка или фигура.

  - Штаб армии или фронта в курсе? - спросил Боров, пытаясь дать себе больше времени.

  Он ни как не мог раскусить его. С одной стороны, толком не обмятая форма, начищенные до блеска сапоги, белоснежный подворотничок и множество мелких нюансов, говорили, что он штабист.

  - Нет, товарищ полковник, - отрицательно ответил капитан. - Я сразу из Москвы к вам.

  С другой стороны, он слишком уверенно держится. «Взгляд спокойный. По углам не рыскает, - фиксировал все полковник. - Видно, что передовая ему не в новинку... Не-е-ет. Не штабной шаркун это! Что-то тут другое!».

  - Значит, не знают, - пробормотал комдив, двигая к краю стола карту, где она бы закрывала собой ящик стола. - Но я все равно должен удостовериться... Сейчас позвоним, узнаем... а пока чайку. Макарыч! Давай-ка нам чаю, да чтобы с огоньком и с сахарком, как раньше. Понял, Макарыч? - Из-за дверей высунулось удивленное лицо и моргнув несколько раз глазами исчезло.