Зеленый мозг. Долина Сантарога. Термитник Хеллстрома

– Похоже, их уже взяли в плен, – заметил китаец и кивнул в сторону входа, где стоял лишь один офицер из отряда бандейрантов – остальных женщины увели к столику в углу, от которого поднимался голубой дым.

Оставшийся поглядывал то на своих товарищей, кого похитили женщины, то на Мартино.

Рин рассмотрела этого человека. Пепельно-серые волосы, моложавое лицо, пересекаемое по щеке шрамом от кислоты. Он напомнил Рин звонаря из их церкви в Вексфорде, в Ирландии.

– Это Виеро, – объяснил Мартино, проследив за направлением ее взгляда. – Мы зовем его Падре. В настоящий момент он еще не решил, кого ему следует защищать – моих братьев или меня. Думаю, я нуждаюсь в его защите больше, чем кто бы то ни было.

Он жестом позвал Виеро, после чего сел рядом с Рин.

Подошел официант с большим полупрозрачным фужером, полным золотистого напитка, и поставил его перед Мартино. Из фужера торчала стеклянная трубочка.

Не обращая внимания на фужер, Мартино, не отрываясь, смотрел на Рин.

– Готовы ли вы, ирландцы, присоединиться к нам? – спросил он.

– В чем?

– В реорганизации мира насекомых.

Взглянув на Чен-Лу, который не выказал никакой реакции на вопрос бандейранта, она вновь посмотрела на Мартино.

– Ирландцы разделяют точку зрения канадцев и американцев из Северной Америки. Мы немного подождем.

Похоже, ее ответ обеспокоил Мартино.

– Но ведь вы должны понимать свою выгоду, – заметил он. – У вас нет змей. А потому…

– Все, что мы имеем, – продолжила Рин, – создано Святым Патриком по воле Господа. И я не думаю, что бандейранты могут с ними двоими тягаться.

Проговорила она это сердито и уже через мгновение пожалела об этом.

– Должен был вас предупредить, Джонни, – сказал Чен-Лу, – у нее ирландский темперамент.

А сам подумал: Конечно, он ломает комедию ради меня, маленький хитрец.

– Понимаю, – отозвался Мартино на слова Рин. – Если Бог не счел необходимым освободить нас от насекомых, то и нам не следует этим заниматься.

Она встревоженно посмотрела на него.

Чен-Лу подавил поднявшуюся в груди ярость. Этот коварный латиноамериканец пытается поймать Рин в капкан и делает это вполне уверенно!

– Увы, мое правительство, – сказал китаец, – не признает факта существования Бога. Возможно, если бы Бог предложил обменяться посольствами…

Чен-Лу похлопал Рин по руке, почувствовал, что та дрожит, и продолжил:

– Тем не менее МЭО полагает, что уже в этом десятилетии мы начнем борьбу к северу от Рио-Гранде.

– Это МЭО полагает или Китай?

– Оба.

– Даже если североамериканцы будут возражать?

– Ожидается, что они услышат доводы разума.

– А ирландцы?

Рин удалось улыбнуться:

– Ирландцы всегда были весьма неразумны.

Она протянула руку к своему бокалу, но тут ее внимание привлек стоящий около стола, одетый в белый мундир бандейрант Виеро.

Мартино поднялся и еще раз поклонился Рин.

– Доктор Келли, – сказал он, – позвольте представить вам одного из моих братьев по оружию, Падре Виеро. – И, повернувшись к Виеро, произнес: – А эта красотка, уважаемый Падре, не кто иная, как местный директор-исполнитель МЭО.

Виеро кивнул и сел на краешек дивана со стороны Мартино.

– Очарован, – пробормотал он.

– Моих боевых товарищей отличает чрезвычайная застенчивость, – сказал Мартино, вновь заняв место около Рин. – Они предпочитают мочить муравьев.

– Джонни, а как ваш отец? – спросил Чен-Лу.

Мартино ответил, не сводя глаз с Рин:

– Все его время отдано делам на Мату-Гросу.

И после небольшой паузы:

– У вас чудесные глаза.

И вновь Рин была обескуражена его прямотой. Она взяла стоявший перед командиром бандейрантов фужер с золотистым напитком и поинтересовалась:

– Что это?

– Весьма свирепое зелье, бразильская медовуха. Попробуйте. В ваших глазах сверкают золотистые огоньки в тон этому напитку.

Рин подавила желание возразить и поднесла фужер к губам. Ей было действительно любопытно. Но не успела она пригубить, как встретилась глазами с Виеро, который уставился на ее прическу.

– Это что, действительно натуральный цвет? – спросил тот.

Мартино рассмеялся и покачал головой:

– Падре!

Чтобы сгладить неловкость, Рин пригубила медовуху, нашла напиток густым и наполненным ароматами цветов, которые буйно распускаются весной на просторах пампасов; была в нем и некая острота, укрывшаяся под мягкой сладостью сахара.

– Нет, я серьезно! – не унимался Виеро. – Это такой цвет?

Чен-Лу склонился к нему через стол и объяснил:

– У многих ирландских девушек такой цвет волос, Виеро. Это означает буйный темперамент.

Рин поставила фужер на стол, пытаясь понять, что же она чувствует. Между ее боссом и этим Виеро складывались вполне товарищеские отношения, и ей было жаль, что она их не разделяет.

– Ну, и куда теперь, Джонни? – спросил китаец.

Бросив взгляд на своего подчиненного, Мартино внимательно посмотрел на Чен-Лу. Какого черта этот чиновник задает подобные вопросы, причем здесь и сейчас? Он же полностью осведомлен относительно всего, что происходит.

– Странно, что вы не в курсе наших дел, – произнес Мартино. – Вечером мы отбываем в Сьерра-дус-Паресис.

– За большим жуком Мамбуки, – добавил Виеро.