Зелья - это вам не супчик!

— Танцуют все! — заорал Шеймус Финнеган. Он выскочил из-за стола и лихо отбил джигу. Гермиона вскочила на стол своего факультета.

— Вздохнули девушки, глаза не в силах отвести.

Потом одна сказала: «Будет лучше нам уйти».

Но ленточкой они решили парня одарить,

И повязали синий шелк на розовый бушприт.

Ринг-динг-дидл-дидл-дай-ди-о! Ринг-динг-дидл-дай-о! И повязали синий шелк на розовый бушприт.

Студенты отбивали такт ложками и вилками. Несколько пар пустились в пляс. Последний куплет пел уже весь зал.

— Шотландца очень скоро разбудил природный зов.

Он встал и килт свой приподнял в тени больших кустов.

И в изумленьи прошептал, с испугом глядя вниз:

«Не знаю, где ты шлялся, друг — но взял ты первый приз!»

Ринг-динг-дидл-дидл-дай-ди-о! Ринг-динг-дидл-дай-о! «Не знаю, где ты шлялся, друг — но взял ты первый приз!»

Декан Гриффиндора только что не дымилась от возмущения. Гермиона раскланялась. Гарри подал ей руку, помогая сойти со стола. Студенты аплодировали и свистели. Дамблдор доброжелательно улыбался. Снейп смотрел на студентку тяжелым взглядом.

— Ну ты даешь! — потрясенно проговорил Гарри.

Гермиона шмыгнула носом. Объяснить ситуацию она не могла. Даже если нагло распоряжающийся ее телом Волдеморт ей это позволит. Ей просто никто не поверит. НИКТО. Ей не поверил даже профессор Снейп, а он знал больше всех о ее положении. Главное, совершенно непонятно, зачем все это Волдеморту? Впал в детство и решил порезвиться? Вряд ли... Разве что, это был какой-то очень коварный план. Может он действительно думал, что если все будут думать, что Гермиона сошла с ума, то никто не удивится, если она действительно попытается убить Гарри или Дамблдора? Хотя теперь за девушкой будут пристально наблюдать, просто ожидая от нее очередных выходок. Непонятно...

К гриффиндорскому столу стремительно подошла профессор МакГоннагал.

— Мисс Грейнджер! — прошипела она. — Потрудитесь объяснить свое поведение!

— Вам не понравилось, мэм? — спросила, подначиваемая Волдемортом, Гермиона.

— Да что вы себе позволяете!

— Ну-ну, Минерва, — послышался голос Дамблдора, — ничего страшного не произошло. Нет запрета на танцы и пение в Большом Зале. Надеюсь, ты не усмотрела в этом выступлении ничего личного?

МакГоннагал демонстративно фыркнула и вернулась за преподавательский стол. Гермиона тяжело вздохнула.

— Всегда мечтал сплясать на столе в Большом Зале, — проговорил у нее в голове голос Волдеморта.

— Вот и плясал бы, когда учился, — огрызнулась Гермиона, — или страшно было?

— Не хами, грязнокровка, — лениво отозвался Темный Лорд, — а то заставлю исполнить стриптиз.

— Что, ты еще и об этом мечтал?! — на полном автомате выдала вздрюченная Гермиона.

Волдеморт не ответил. То ли решил не опускаться до разборок со студенткой, то ли предался воспоминаниям о своих школьных годах. На замершую с отсутствующим видом девушку косились одноклассники.

— Ээээ, Гермиона, — Гарри деликатно потряс ее за плечо, — ты обедать-то собираешься?

— Что? А... да... конечно...

Студенты, поняв, что новых представлений не будет, вернулись к трапезе. Гермиона уставилась в тарелку с супом. Есть не хотелось совершенно. Но нет уж! Еще не хватало голодать из-за... из-за этого мерзавца. Она ДОЛЖНА поесть. И девушка решительно отправила ложку в рот.

После обеда Волдеморт оставил свою жертву в покое. И Гермионе даже удалось немного позаниматься. Хотя, если честно, получалось у нее не очень. Все-таки она не привыкла к таким потрясениям. Да и повышенное внимание окружающих не способствовало душевному спокойствию. На ужин Гермиона решила не ходить. Гарри позвал Добби и попросил у него принести для девушки чай и сэндвичи. Как не протестовала натура гриффиндорки против использования труда домовиков, отказываться она не стала. Тем более, что Добби был просто счастлив оказать эту услугу.

Пришло время отработки, назначенной профессором МакГоннагал. Филч довольно-таки злобно косился на нарушительницу спокойствия, но ничего не сказал. Просто сунул в руки девушки тряпку и коробку с чистящим порошком и мотнул головой в сторону полок с наградами. Гермиона принялась начищать кубки и таблички.

Нудная работа совершенно не мешала думать. А подумать было о чем. Уж очень насыщенным выдался день. И было совершенно непонятно поведение Волдеморта. Неужели великий темный волшебник впал в детство? Его называли безумцем, но был ли он безумным по-настоящему? И были ли эти танцы на столе проявлением этого безумия? Если так, то пусть уж отрывается по полной, реализуя детские мечты, а не убивает ни в чем неповинных людей.

Наконец, все награды сияли, и можно было отправляться спать. Спину и руки ломило от тяжелой работы. Хотелось только принять ванну и рухнуть в постель.

В ванной старост Гермиона повернулась к зеркалу.

— А ничего так выглядишь, — послышался у нее в голове наглый голос.

Девушка чуть не свалилась в ванну.

— Да не дергайся так, — сказал Волдеморт, — ничего страшного не случилось.

— Послушай, — ответила ему Гермиона, — ты что действительно решил наверстать упущенное? Сперва танцы на столе, потом подглядывание за ученицами.