Зелёная Морда, появись!

— Я всё, ребята! — бодро сказала Марианна, широко улыбаясь. Эта улыбка, так редко появляющаяся на её лице, осветила всё вокруг. Смешанное чувство овладело ей. Было одновременно страшно и весело. Ей было страшно за то, что будет дальше, но в то же время весело, потому что она почувствовала, что освободилась. Увиденное будто сбросило с её плеч огромный груз, бремя, которое она тянула все пятнадцать лет. Пришла пора расставить точки над «I».

— Вижу, у тебя всё хорошо? — улыбнулся в ответ Лука.

— Лучше, чем когда-либо! — задорно ответила Марианна.

— Что же ты там такого увидела? — заинтересованно прищурился опьяневший Пьер.

— Говорю же, всё отлично! Зря ты отказываешься…

— Я? Отказываюсь? — Пьер тыкал себя в грудь большим пальцем. — Вообще-то я не отказывался…

— Ну да…ты же у нас один не заходил. Велком! — Лука сделал пьяный реверанс рукой.

— Да пожалуйста! — Пьер протянул руку, в которую Марианна незамедлительно вложила смартфон.

Процедура идентификации прошла как всегда успешно, на экране появились заветные кнопки перемотки. Длинный указательный палец завис между иконками. Пьер колебался.

— Куда будем мотать? — спросил он.

— Куда пожелаешь…и там и там могут быть сюрпризы. — Ответила Марианна, уверенная в том, что Пьер будет мотать назад.

— Ну и ладно, тогда заглянем в прошлое.

Пьер надавил на кнопку обратной перемотки. Он выжимал кнопку максимально долго, так же, как это делала Марианна. Он тоже опасался, что может попасть на ту злосчастную дату. Марианна криво ухмылялась. Она знала, что как бы Пьер не старался проскочить эту дату, таймер рано или поздно остановится на ней.

***

Битый час друзья путешествовали по серым подворотням юности Пьера. Эти подворотни были хорошо знакомы всем присутствующим и часто они сопровождали героя этого фильма, то и дело появляясь в кадре.

Разрисованные стены подъезда, табачный дым, мечущие карты руки, искажённое лицо географички, обрушивающаяся на голову оператора указка, звонкий подзатыльник, шлёпающая по мячу нога, звон разбитого стекла, пролетающие под ногами ухабы дворовой тропинки, сбитое дыхание за кадром.

Все демонстрируемые Пьером ролики, походили на фрагменты какого-то китайского экшена, герой которого либо дерётся, либо спасается бегством. Всё это были кадры из детства, которое у Пьера было не таким золотым. Из всех присутствующих в комнате зрителей, золотым детством могла похвастаться только Марианна. Не мудрено, ведь в ранние годы, она бы даже не посмотрела в сторону кучки этих неудачников. Она подружилась с ними, как раз после той злосчастной вечеринки. После того, что случилось там, она уже могла чувствовать себя органично в компании неудачников.

Лука и Карась, безостановочно ржали. К их смеху периодически добавлялся противный хохот Пьера. Странно, но когда-то Марианне даже нравился этот смех. Когда-то этот громкий непохожий на другие хохот, вытаскивал её из очередного депресняка. Сейчас же этот звук казался ей противнее жужжания зубной бор-машинки. С некоторых пор (с которых минуло не более пятнадцати минут) ей стал омерзителен смех этой троицы. Марианна стояла за спинами веселящихся друзей, и её лицо периодически перекашивалось в злобном оскале.

12

Пьер продвигался вперёд очень мелкими шажками, опасаясь, что может наскочить на нежелательную дату. Нажатия на перемотку занимали пару секунд, несмотря на то, что друзья просили отмотать подальше. Так, крадучись он добрался до юности, где пару раз натыкался на неровно дышащего оператора, который сидел в туалете, держа в левой руке развёрнутый журнал «Плей-Бой». Пьер не давал шанса зрителям увидеть, что делала его правая рука, так как тут же давил на перемотку.

В очередной раз нажав на «стоп», после неудобного момента он произнёс:

— Ну ладно, пожалуй, хватит. Моё кино затянулось, хотя согласитесь…оно было интересней, чем ваши…

— Ну раз кино такое интересное, покажи нам ещё. — Попросила Марианна.

— Нет уж хватит…

— Ещё один кадр и всё. На этом закончим. — продолжала настаивать Марианна.

— Ну хорошо! — Пьер прикурил сигарету, зажал её между пухлых губ. — по просьбам телезрителей, покажем ещё…

Палец снова надавил на перемотку.

— Давайте что-нибудь из более позднего периода… — бормотал Пьер. Теперь он пытался забраться как можно дальше, пытаясь проскочить опасную сцену.

Столбик пепла, отвалившийся от сигареты, упал на экран, рассыпался серым пятном. Пьер попытался смахнуть пепел рукавом, но в этот момент видимо отпустил кнопку. Белые цифры замерли, экран потух, а затем снова вспыхнул.

***

Скрип диванных пружин, стон, всхлипы.

Голова девочки с рассыпавшимися кудрявыми локонами елозит по подушке. Глаза девушки зажмурены, рот приоткрыт, она стонет:

«Пожалуйста не надо!»

За кадром слышится тяжёлое дыхание оператора. Он производит поступательные движения, в такт которым трясётся голова девушки. На каждом такте девушка стонет.

«Пожалуйста!»

«Пожалуйста!»

«Пожалуйста!»

Это походит на сцену, где злой малыш давит на резиновую куклу, которая с каждым таким надавливанием издаёт писк.