Зелёная нить судьбы (СИ)

В руках она держала Степного Хорька. Взрослая особь в полметра роста высоту, чёрно-белый окрас по телу. Белый окрас больше находился на спинке, доходя до шеи и заканчиваясь на середине хвоста. Так белый был на мордочке, останавливаясь до макушки и шеи. Всё остальное покрывал тёмный-светлый цвет. Ещё вокруг глаз были серые и коричневые круги. На левой лапке было надето в виде браслета кольцо с инкрустированными зелёными рубинами. На спине этого хорька висела человеческая поясная сумка, на ремешке было множество отмычек.

— Ты хочешь, чтобы со мной пошёл Хорёк? — задал этот вопрос Шарлотте, не понимая, почему она решила так поступить. Ответом послужил капризный голос от этого милого животного:

— Шарлотта, ты уверена, что этот именно тот кто тебе нужен? По моему мнению он тебе в подмётки не годится. Как ты вообще могла найти в нём что-то. Ты только посмотри на него, клоун, ничего не скажешь. Давай вернёмся обратно, я познакомлю тебя с красивым Хорьком. Он будет куда лучше, чем этот оборванец, — недовольно состроила мордочку, уставившись на меня.

— Рексанта, тише, мы же договаривались с тобой, ты будешь послушной, а я выполню твоё желание. — Повернула она к себе подругу лицом.

— Да помню, но передумала, как только увидела этого человека. Он даже не шоггон, как ты могла полюбить такого. Давай заканчивай всё это и возвращаемся домой, я не намерена дышать с ним одним воздухом.

Этот Хорёк начинает меня раздражать.

— Какая у тебя высокомерная подруга. — Растянул дружескую улыбку, а сам пытался себя сдержать чтобы не прикончить эту животину. Мне всё меньше стали нравиться Хорьки, особенно это, как её там прозвала Шарлотта, ах да, Рексанта.

— Вот видишь, у него улыбка дурачка. Это ещё одно доказательство того, что вам не осуждено быть вместе. — В глазах Шарлотты промелькнула печаль. Я схватил Хорька за холку, пока она отвлекалась, и вырвал её из рук Шарлотты. Она попыталась вернуть её, но я остановил лишь взглядом.

— Спасибо, любимая, за эту чудную напарницу… — мне давались очень тяжело слова. Чтобы не ляпнуть ничего плохого про это существо, приходилось делать небольшие паузы. — Я очень ценю твою заботу, как только я проголодаюсь, то сразу приготовлю её. Ведь Рексаны не против этого? — Это горе луковое за весь мой разговор пыталось вырваться, проклиная меня всеми словами. Лишь когда я закончил, она резко успокоилась, я повернул её к себе лицом. Она с прищуром уставилась на меня.

— Только попробуй ещё раз назвать меня так и я перегрызу тебе глотку… — прошипела она, зло оскалив свои зубки.

— Какие мы нежные, ничего страшного, я люблю пылких. — В середине предложения я приблизил её к себе, чуть не получил когтями по лицу. Успел вытянуть руку, но получил по касательной по скуле. Я хищно улыбнулся, облизнул нижнюю губу. Шарлотта хотела было уже забрать подругу, но я лишь рассмеялся: — Я передумал, она будет верной подругой и соратником для меня. Вот только… — подкидываю Хорька верх с такой силой, что она начинает ругать. Затем сразу выпускаю нить, связываю в кокон. В процессе её крутит в разные стороны. Подхватываю тельце и затем вешаю себе за спину. У Рексанты кружится голова, и она ничего не может сказать членораздельно. — Пускай пока побудет у меня за спиной. Так мне будет безопаснее, а ей полегче. — Шарлотта с облегчением выдохнула. Подойдя ко мне, поцеловала в щёчку, после чего шёпотом сообщила:

— Постарайся подружиться с ней… Помни, я всегда буду ждать тебя, любимый, а тебе, подружка, желаю удачи с ним. — Затем, развернувшись, она ушла, оставив меня одного со Старым. Я проводил её взглядом, после зацепился за последнего провожатого. Если сегодня такой день подарков, интересно, что он мне подарит.

— Даже не надейся, я вижу, чего ты ждёшь. У меня нет ничего для тебя. Могу только дать совет в дорогу дабы упростить твоё путешествие. — Я навострил уши. Сейчас мне как никогда подойдёт любая информация, даже если это будет какой-то пустяк. — У любого человека, пусть он хороший или плохой, даже если он божий одуванчик, не убил братьев наших меньших, у всех людей есть завистники и враги. — На этом он закончил говорить. Развернулся, как Шарлотта и Чурано, и ушёл во тьму, оставляя меня одного с Хорьком. За это время она пришла в себя и начала елозить, пытаясь вырваться.

— У любого есть враги… — повторил слова Старого, пробуя на вкус. Я кажется стал понимать куда клонил он, но бестия за спиной своими криками вырвала меня из мыслей:

— Отпусти меня, шваль подзаборная, я тебе не сумка, я живое существо. Если ты не отпустишь, я тебе во сне горло перегрызу, моргалы выколю, пасть порву, — вопила она, дёргаясь как рыба на крючке.