Земля

– А. Да ты не бойся, Кнабер. Я не заблуждаюсь. Остров знаю. Эри проведёт, где без тропки, но я и сам найду. Говорю – к вечеру обернусь, значит, так и будет. И обувку вашу я не первый день вижу. Ришкина хорошо разношенная, по её шагу обмялась. А твои башмаки – ещё новьё дубовое. С нами побежишь, собьёшь ведь ноги до мяса, жалко… Араз тебе этого старого пня с перьями нащёлкать надо очень, давай я твой аппарат возьму. Он же у тебя на механике. Не на колдунстве. С людской печкой я наловчившись, ну и тут разберусь. Или Ришке отдай, если пойдёт. Она умная.

Голос странно ласковый и усталый.

На секунду Рине чудится, что Сэм вот-вот сглупит: ударит Ийра или скажет что-то труднопоправимое… но Сэм только крепко сжимает губы, вешает фотоаппарат себе на шею и идёт на веранду – обуваться.

Что ж, теперь выбора у Рины нет.

Раз Сэм хочет пойти.

Глава 12

Ради этого пути Рина успела собрать в заплечник маленькую бутылку воды, спички, банку тушёнки с кольцом на крышке, такую, чтобы легко было открыть, прихватила случайно обнаруженную на кухонной полке упаковку овсяного печенья. Ийр собирался вернуться к вечеру, но теперь, с ней и Сэмом, всё же вряд ли получится идти так быстро, как он хотел; к закату станет прохладнее, поэтому в Ринин рюкзак второпях сунут сверху свитер и – на всякий случай – запасная пара носков. Ийр давно принадлежит этому острову, ему привычно ходить здесь налегке, а Рине ещё непривычно.

Сердитый Сэм, конечно, имеет право не думать о мелочах. Но в здешнем лесу, помимо страфилей, живут куда менее красивые существа, вроде клещей и прочих неприятных насекомых. Рина выносит ему из дома рубашку с длинным рукавом и яркую красную бандану.

Идут долго.

Сперва высоким берегом – сквозь деревья по левую руку хорошо виден залив. Разговоры почти не клеятся. Ийр отзывается односложно, без охоты, да и Сэм ничуть не помогает, и вскоре Рина перестаёт пытаться. Страфиль, которую Ийр именует Эри, равнодушно поджидает их на каком-нибудь дереве, после чего молча перелетает далеко вперёд, обычно скрываясь из виду.

Тонкая паутинка между ветвей.

Бледные колокольцы мелких лесных цветов у сосновых корней, жёлтая сурепка на прогалине.

Голоса дневных птах, смолкающие вблизи Эри.

Оранжевая шапочка Ййра впереди.

Путь под ногами уже не слишком напоминает нахоженную тропку, когда Сэм замечает, что из них троих рюкзак имеется только у Рины.

– Не тяжело? Давай я понесу.

Заплечная ноша совсем и не тяжёлая, даже успокаивающе уютная, но это так мило, что Сэм предложил. Ему нравится быть сильным.

– Спасибо, – говорит Рина. Отпускает лямки на пядь длиннее, чтобы Сэму было удобнее.

На этот раз Эри пропускает их вперёд. Под когтистой лапой через ясеневую ветвь переброшен убитый кролик, и лицо Эри сейчас не выглядит равнодушным: страфиль довольна и очаровательно улыбается, посматривая на идущих. У Рины нет желания оборачиваться и наблюдать, как их провожатая будет кушать. Сэм, ухватившийся было за фотокамеру, тоже быстро теряет интерес.

* * *

Людята идут не так уж плохо. Пусть Ийру от этого не слишком удобно, да и шаг свой приходится всё же сдерживать – чем скорей остров с его крылатыми обитателями попривыкнет к Ришке и Кнаберу, тем безопасней.

Умная Ришка собрала в дорогу торбу; небось ерунды не положила. Шажок у неё, слышно, опрятный, хотя верней всего девчура приспособлена к городскому гулянию. Торбочку с некоторых пор перенял бугайчик. Тот шагает свирепо и не жалуется. То есть оба-двои они не жалуются, но у Кнабера это обалдеть как громко получается.

– Земля честно тебя несёт, человек, – бросает Ййр через плечо. – Чего ж ты её так лупишь. Острову хоть бы хны, а сам назавтра и ног не поволочёшь. Пожалелся бы. Шёл бы мягче.

Бугайчик в ответ что-то фыркает, а девчура деловым голосом спрашивает, далеко ли ещё осталось.

– Да не, так-то маленько, – отвечает орк. – Только идти потруднее теперь будет.

Море скрывается из виду, и под ногами уже не высмотреть хотя бы плохонькой тропы.

* * *

Когда кажется, что сумрачному пути уже не будет конца, Ййр останавливается у черешчатого дуба. Даже среди этого старого леса неохватное тёмное древо кажется стоящим наособицу, будто крепость. Молодой поросли, должно быть, не хватает света, чтобы вырасти под огромной кроной. Земля же у самых корней упрятана ворохом дряхлой, побуревшей листвы – хм, не только дубовой – и сухой травой, выпачканной и пованивающей аммиаком.

Эри, благополучно покончившая с кроликом, поджидает на одном из нижних сучьев, подальше от ствола. Орк оглядывается по сторонам, приподняв надбровья.

– Ю! – зовёт подсобщик, вскинув голову.

Откуда-то из непроглядной кроны долетает скрипучий ответ.

Сердце Рины больно сжимается.

«Старикан Ю перестал летать». «Ничего без меня не может сделать. Даже это». Наверное, Рина с самого начала знает, что здесь должно произойти, знает и понимает, но от этого понимания не легче. Ни черта не легче.

– Нам что, придётся лезть? – тихо спрашивает Сэм.

– Не, вам не придётся.