Теперь понятно, что с гравитацией. Климат-контроллеры – здоровенная штука, которых на нашей планетке всего пара тысяч, держит погоду в радиусе сотни километров. Своим побочным эффектом они усиливают силу тяготения, а тут все поломалось. Климатические датчики тоже забили тревогу – ветер усиливался, температура снаружи падала.
Пятнадцать сотых в минуту – это девять градусов в час. Даже с поправкой на компенсирующих соседей – это минус шестнадцать через восемь часов.
Нет, кабина была способна выдержать до семи часов в полном вакууме плюс запас кислорода в масках. Но хотелось понять, как долго все это продлится. И что же случилось. Ведь, возможно, надо переходить с походно-спасательного в полноценный спасательный режим. Или вообще в оборонительно-боевой.
«Ура! Убить всех человеков!» – снова прорезался знакомый голосок. Иногда мне кажется, что образ Бэндера мне тоже подсадили в мозги, или его личность сама народилась, как какая-то ментальная опухоль.
Ветер усиливался и дул в морду, как раз в сторону климат-контроллера. Его охраняет пара роботизированных батарей – отличные ребята, помню, устраивали с ними виртуальный чемпионат по танчикам – и несколько рубежей обороны, включая защиту от наноботов. Там же спасательные отряды, ремонтники… Итого – четыреста человек.
– Так что же там могло произойти? – первая спросила Ксюша.
– Я не думаю, что реактор рванул. Тогда бы и отсюда услышали. Скорее всего его просто заглушили, – сказал Иглесио.
– Может, хакеры, вирусы, шпионские игры родом из двадцать первого века? – предположил Ренат.
Ура, человеки убивают сами себям.
Заткнись. Продолжаем диалог.
– Коммутационный центр расположен там же, но сети изолированы, – ответил Толик. – А сломалось все. Скорее крот из местных. Или диверсанты заезжие. Слышали же новости?
– Что делать-то будем, друзья? – спросил Иглесио. – Я считаю, нужно окопаться и переждать. На границе квадрата дюны, скоро будет пылевая буря.
– У нас ребенок в кабине, вы не забыли? – напомнила Ксюша. – У задачи второй приоритет.
Да, черт возьми, сказал Толик, какой приоритет, какая оборона. Иди куда шел. У тебя впереди новая смена, вкусный кобальт. И походный режим пока никто не отменял. А спасение – дело второстепенное.
Иглесио заметил, что оба события могут быть звеньями одной цепи. Ренат посмеялся и обозвал старика параноиком.
– Убить всех…!
– Заткнись! – хором ответили ребята.
Ксюша вдруг сказала, что девочку в обиду не даст. И что надо спасать. Все почему-то ее послушались, и я решил просчитать карту.
Получалось, что надо свернуть на север и топать километров восемьдесят. Это одиннадцать часов пути с моей черепашьей скоростью. Я решил, что вкусный кобальт никуда не убежит, плюнул на разногласия команды и сменил курс.
Данные через спутник пришли через полчаса. Реактор выключен, электричества на станции нет. Все спасательные отряды из Рудного-145 и с соседних баз выдвинулись к 1034-му. Соседние климат-контроллеры начали переключение в режим компенсации. Всем подразделениям – срочная эвакуация из квадрата. Приоритет первого уровня.
Девочка? Скорее всего – дикарка из каких-то отшельников. Тоже эвакуировать. Но самостоятельно, все отряды заняты.
По сути, я все делаю правильно, если бы не одно «но»…
– Когда мы приедем домой? Мы скоро там будем?
– Скоро, Астра, скоро. Сейчас за нами приедут.
– А на улице что, зима? – Девочка ткнула пальцем в стекло.