Земля Горящих Трав

— Мы написали правду, которая, возможно, покажется нашим современникам плохим вымыслом. Так или иначе, поздравляю тебя, Ри: мы окончательно перешли на сторону памятников, по которым Стейр нанес ракетный удар.

— Да, Эл, но город-мираж появился на месте руин, — напомнила Ри о том, о чем недавно рассказывал Сеславин.

— Мы с тобой перешли на сторону миража, но когда-нибудь его стены станут каменными, зацветут оливы, и жители из плоти и крови выйдут на улицы. Просвещенный Дух мира Горящих Трав пошлет к ним свои прекрасные воплощения, которые сядут за парты вместе с детьми изучать физику и поэтику.

— К тому времени мы с тобой сами станем миражом и только иногда будем чудиться тем, кто гуляет на взморье, — дрогнувшим голосом добавила Ри, глядя на темное вино в бокале, точно в волшебный омут.

— Но к нам будет приходить старый профессор, чтобы расспросить для своей монографии, как жилось в наши времена, — Элено улыбнулся. — Да и вообще… Мы попросим, чтобы нам сделали новые тела, или пусть Дух вселит нас в каких-нибудь особенно прекрасных псевдообъектов.

Ри рассмеялась: не столько его шутке, сколько тому, что он старается ее рассмешить. Свободной рукой Элено через стол взял ее руку, Ри крепко сжала его пальцы, и они одновременно подняли бокалы.

Закончив с "Учителем из Тиевес", они собирались взяться за следующий по замыслу роман — "Вихри Летхе". Материалы для книги были частично уже изучены. В основу ложилась история вымышленного морехода из Летхе по имени Ольвгейр Ветер с Севера. Он совершил путешествие в Тиевес и после крушения корабля по суше возвратился домой через Патоис и Кибехо.

Это позволяло соавторам показать и единство, и самобытность культур Земли. В Патоис Ольвгейру предстоит совершить обряд побратимства с богатырем-волхвом Стивратом. В Кибехо суровый народ чернолесья примет его в соплеменники. И, наконец, Ольвгейр вернется в Летхе, к семье, считавшей его погибшим, и молодой жене, которая лишь одна не устала ждать.

Второй роман замышлялся более простым, чем первый, где раскрывалась философия Стелаиса и одухотворенность цивилизации Тиевес. Но в "Вихрях Летхе" было больше человеческого: победившего братства, преодоленной вражды, спасительной любви — лучшего, что есть в человеческой природе.

В сети появилась статья о маргинальных вкусах Ри.

Он с фальшивым бейджиком пролез к ней на пресс-конференцию. Она превращает в своего фаворита парня, проникшего в ее собственный дом копаться в ее грязном белье.

Ее возбуждают мужчины, которых вышвыривает из ее дома охранник.

Ресс Севан на глазах у всех покровительствует озлобленному неудачнику и нисколько этого не стыдится.

Выбор светской женщины падает на писаку из бульварной газетки. И это не каприз под влиянием лишнего бокала вина. Странная связь длится уже пятый год. Ресс Севан печатает и рекламирует книгу своего графомана-любовника, целыми сезонами живет с ним у себя имении в Кибехо. Очевидно, она дорожит связью с этим нищим пройдохой: ее волнуют его комплексы, она испытывает извращенное наслаждение от его мстительной асоциальности и мелочного злословья.

Нет сомнений, что "Учитель из Тиевес" — несусветная выдумка Элено Харта, а имя Ри на обложке поставлено им лишь в благодарность за издание книги. "Не исключено, что Ресс Севан не в курсе содержания рукописи, в лучшем случае просто пробежала ее глазами. Во-первых, прочитать подряд весь этот вздор, — слишком большой подвиг даже для влюбленной в автора женщины. Во-вторых, Ресс Севан — ивельт: со своим элитарным образованием и воспитанием, она не могла бы написать такой беспросветно невежественный и претенциозный роман. Рекламная шумиха вокруг второсортной книги, надо надеяться, лишь скорее выявит ее полную невостребованность и духовную нищету".

"Культура Тиевес у Э.Харта совершенно надумана, таких древних культур на Земле не только не было, но и не могло быть. Характеры и поступки героев понятны, разве что исходя из какой-то совершенно перевернутой системы ценностей. Но сама попытка показать человечество Земли Горящих Трав в привлекательном виде говорит о многом. Элено Харт задался неблаговидной целью возвысить людей — это игра с огнем. У него мания: он чрезмерно льстит людям и в их числе себе, и патологически зациклен на так называемом человеческом достоинстве. Только смехотворность того, что он написал, смягчает асоциальную сущность его мировоззрения".

— Эл, кто такой Адви Данрус? Знакомое имя, — Ри сидела на диване в кабинете, держа на коленях маленький порт.

— Мм-м… Писатель. Культурный обозреватель "Лизоблюда", — произнес Элено, перегибаясь в ее сторону через ручку кресла.

Он просматривал недавно принесенные Сеславином распечатки с описанием обрядов древней Патоис. На низком столике перед Элено лежали кипы фотографий и заметок, среди которых стыла одинокая чашка кофе.

— Ах, "Лизоблюда", — Ри припомнила прозвище одной из респектабельных газет. — Кажется, ты говорил, вы с ним враги?

— Как сказать, Ри, — Элено повел плечом. — Да, так вышло… И что старина Адви?