Земля и небо. Записки авиаконструктора

Зайцев молча отошел в сторону, а мы мигом забрались в самолет. Тут же подошла вторая полуторка, из которой мы проворно перетащили в самолет еще и свои чемоданы.

Увидев это, Василий только сплюнул и, отойдя еще дальше, закурил.

Взлетев, командир, не переходя к набору высоты, продолжал горизонтальный полет. Набрав скорость, он резко завалил самолет над самой землей в крутой вираж. Крылья заметно прогнулись, обшивка между нервюрами и стрингерами вспучилась квадратиками, а в фюзеляже послышалась стрельба головок отлетающих заклепок. Развернувшись на 180 градусов, самолет также резко выравнялся и пошел на набор высоты. По-видимому, летчик решил не тревожиться весь полет вопросом, выдержит ли самолет подобную перегрузку, а, в сердцах, разом разрешить свои сомнения. На наше счастье, прочности хватило.

В Омске заночевали в самолете. Расположившись на голом металлическом полу, мы все намерзлись не на шутку. Размявшись возле самолета, забрались, было, в салон и только пошли на взлет, как случилось новое происшествие – правый мотор, видимо плохо прогретый, начал «чихать». Командир прекратил взлет, но самолет стал катиться дальше расчищенного участка взлетно-посадочной полосы.

– Всем в хвост! – крикнул Зайцев.

Мы кубарем скатились по своим вещам назад, как раз вовремя: колеса зарылись в глубокий снег, а хвост сделал попытку приподняться. Но все, слава Богу, обошлось.

Безуспешно попытавшись развернуться в этом снегу, командир снова скомандовал:

– Четверым спрыгнуть в снег и, взявшись за стабилизатор, помочь самолету развернуться.

Под ураганным ледяным ветром, задувавшим от напрягшихся винтов самолета, барахтаясь в глубоком снегу, мы все же помогли самолету попасть в свою собственную колею и выбраться на укатанное место, чтобы снова произвести взлет. Пока суд да дело, моторы хорошо прогрелись, и мы опять летим.

Вторично переспав в самолете уже в Свердловске, мы снова так намерзлись, что навсегда зареклись от этого. Добравшись до Уфы, всей компанией отправились с аэродрома в город, смутно надеясь на гостеприимство крупного моторостроительного завода, откуда поставлялись авиамоторы для истребителей Як.

Отыскав завод, мыкаясь в нерешительности перед его проходной, вдруг слышу знакомый звонкий голос:

– Camarade Adler, comment са va?(10*)

Ба, да это же Головин, один из членов группы моторных специалистов, с которыми мы познакомились еще в Париже. С его помощью я прошел на завод, где он представил меня В.П.Баландину, замнаркома по авиамоторостроению, который, так же, как и наш Яковлев, был переброшен на серийный завод от ГКО.

С его запиской мы отправились к директору заводской гостиницы, оказавшейся милой женщиной, занятой вымешиванием теста в большой бадье. Она разместила нас в пустом помещении бухгалтерии, где нам постелили чистое белье прямо на канцелярских столах. Наша благодетельница прислала еще большой чайник кипятка, да угостила каждого огромным куском пирога с капустой с пылу с жару, вкуснее которого я, кажется, никогда не ел.

Перелет в Куйбышев занял всего только половину дня. Еще на подлете к аэродрому одного из крупнейших авиазаводов страны, заводу № 1, штурман нашего самолета показал в окно на странного вида большой поселок, сказав:

– Видишь эти квадратные серые постройки с малюсенькими окнами? Это не дома, а полотняные палатки, взятые из мобзапаса и предназначавшиеся для хранения деревянных самолетов Р-5. Здесь, на станции Безымянка, прозванной теперь «Безумкой», развернули палаточный городок, в котором ютятся рабочие авиазавода, эвакуированные из Москвы вместе с семьями, включая самых маленьких детей. Несмотря на эти жуткие условия, завод развернулся и уже дает фронту боевые штурмовики Ил-2.

10* Товарищ Адлер, как поживаете? (фр.).

После посадки командир отлучился, а вернувшись, заявил:

– В Баку не полетим, вылезайте здесь.

– Как так? Вы что, серьезно?

– Дементьев приказал: все транспортные самолеты, Пролетающие через Куйбышев, задерживать и использовать для доставки на завод комплектующих изделий – пушек, моторов, колес и прочего.

– А где сейчас Петр Васильевич?

– На заводе

– Я сейчас договорюсь с ним, никуда не улетайте. – И, обратившись к своим, – а вы ждите, я мигом.

На другом конце аэродрома находились ворота с часовым, отделявшие территорию завода от летного поля. Делая вид, что не замечаю часового, я решительно вошел на завод. По всей его территории были разбросаны похожие на огромные выеденные яичные скорлупки, только окрашенные в серый цвет, бронекорпуса Ил-2. В здании заводоуправления, легко опознанного по его архитектуре, мое внимание привлекла комната, возле которой толпился народ.

Узнав в рослом представительном мужчине, стоявшем у двери, знакомого по Наркомату чиновника из Москвы, я, улучив момент, проскользнул за его спиной внутрь.