Земля-Игра

Поняв, что уговоры бесполезны, Леся дёрнула коня за поводья и, направив того в сторону вражеского героя, яростно завопила:

– Рашка, а ну куда собрался? Стоять на месте, скотина рогатая!

Этот крик, как будто послужил сигналом. Сообразив, что сохранить даже часть войска ему никто не позволит, лорд-демон зарычал и, отталкиваясь от земли толстыми заканчивающимися копытами ногами, огромными скачками понёсся в сторону ворот.

– Сбежал, – констатировала очевидный факт Марина. Что ж, и нам пора. Олимпиада уже в самом разгаре.

Глава 23. В которой Сергей знакомится с персами

Полет продолжался около двух часов. Не самых комфортных часов. Холодный ветер насквозь продувал привязанную к драконьему брюху, на манер слоновьего паланкина, кабинку. И у продрогших пассажиров давно уже не попадал зуб на зуб.

Но, наконец, дракон стал ложился на бок, заходя на посадку. Кабину слегка наклонило. Вскоре он выровнял свой полет, и земля стала стремительно приближаться. Все ближе, ближе и когда ноги рептилии коснулись земли, кабинка на его спине заходила ходуном. И это абсолютно не походило на лёгкую вибрацию тормозящего самолёта. Больше всего приземление дракона напоминало аттракцион «Родео» в парке развлечений.

Отталкиваясь от земли мощными ногами, он нёсся по поляне, постепенно гася скорость и замедляясь. С каждым таким прыжком пассажиров швыряло влево и вправо, вверх и вниз. Когда тот, наконец, остановился, на телах путешественников уже не осталось ни одного живого места.

– Посадка – мой самый нелюбимый момент, при полётах на дракошах, – держась за бока и покряхтывая, произнесла Марина, спустившись на землю.

Сергей ничего не ответил, только медленно водил корпусом из стороны в сторону, разминая затёкшее и исколоченное тело. Вскоре его спутница перестала стонать и, взяв с него пример, тоже начала делать какие-то упражнения.

Наконец, закончив разминку, она огляделась вокруг. Взгляд её упал на стоящую неподалёку огромную птицу, которая, замерев, испуганно косилась одним глазом на приземлившееся чудовище.

– О, – обрадовалась она, – Шейн уже здесь. Вон его грифон стоит, – и ткнула пальцем на опасливо замершего орла-переростка, – поехали на постоялый двор, мы его полностью арендуем на время Олимпиады, обычно наши там тусуются.

Покинув взлётную площадку, они подошли к небольшому зданию, в котором размещались сервисные службы «аэропорта» и, взяв там напрокат лошадей, направились к видневшемуся неподалёку городку, где невысокие одно-двух этажные домишки выстроились вдоль дороги, ведущей к огромному стадиону.

Весь путь занял не более получаса, и вскоре они уже ехали по главной и единственной улице города. Хотя, правильнее было бы называть его не городом, а временным лагерем, поскольку этот населённый пункт состоял в основном из отдельно стоящих вилл, гостиниц, заведений общепита, предназначенных для обеспеченных туристов, и наскоро обустроенного кемпинга, с лёгкими деревянными домиками и шатрами – для неписей-нищебродов.

Остановившись возле стилизованного под мельницу дома, с прикреплённым к его стене декоративным водяным колесом и надписью «Watermill Inn» над входом, они слезли с коней и, отдав поводья подскочившему мальчугану, направились к дверям.

Марина уже потянула было руку, чтобы их открыть, но не успела. Двери открылись сами, и на пороге показался молодой светловолосый мужчина с небольшой русой бородкой и перетягивающим волосы обручем на голове.

– О, леди Мурказель, чэшч! – поприветствовал он девушку, шутливо приложив два пальца к виску.

– Вешек, я сколько раз тебя просила не называть меня так? – вместо приветствия ответила Марина.

– Пшепрашам, котэк, запомнялэм. Маш отшень труднэ име. – весело улыбнулся парень, не обращая никакого внимания на проскользнувшее в её тоне неудовольствие.

Он отошёл на несколько шагов и, по-прежнему глядя ей в глаза и продолжая улыбаться, запел:

Gdy raz po robocie na kieliszek wina

do kawiarni zaszliśmy we trzech,

Tam siedziała Murka przy kufelku piwa

Марина, уперев руки в бока, повернулась в его сторону и с угрозой в голосе спросила:

– Веслав! Я тебя, кажется, о чем-то предупреждала?

– А я цо, а я нитшего. Так, пёсенке собе шпявам. – Он рассмеялся и, развернувшись, двинулся в противоположную от них сторону, продолжая напевать:

Gdy nas zobaczyła zbladła i zadrżała,

Uśmiech słodki nagle z ust jej znikł.

Wszystko było jasne Murka nas zdradziła

– Вешек, – кинула в его сторону Марина.

– Цо? – обернулся тот.

– А скажи мне, Вешек, – елейным голосом поинтересовалась девушка, – а чи Польска то Европа?

Парень нахмурился.

– Европа, Европа, – ответил он настороженно.

– А Европа, это же от можа Балтицкого до самэй Португалии?