Земля королевы Мод

Спустя два года, уходя от Израэля Наумовича к тридцатипятилетнему бизнесмену Сергею, Светка забрала с собой драгоценности, автомобиль, Настю и искренне поблагодарила ювелира за все хорошее. Попросила также прощения, если что было не так. Объяснила ему свой поступок просто и честно: пока жила с Израэлем Наумовичем, была всем довольна, никогда и ни с кем ему не изменяла. Сергей – очень богатый, с очень большими возможностями и перспективами. Светке хочется ездить за границу, бывать в свете, развлекаться. Сергей хочет Светку. Его на ней заклинило. Она дала ему понять, что для этого есть только один путь – развод и женитьба. Сергей согласился. Она с ним даже ни разу еще не спала, и никаких страстей по его поводу не испытывает, так что Израэль Наумович ни в какой мере не должен считать себя обманутым. Если Израэлю Наумовичу хочется, то автомобильчик-крокодильчик Светка может оставить ему. Сергей, конечно же, с удовольствием купит ей другую машину.

– Зачем мне машина? Я лучше на трамвае, – сказал Израэль Наумович, сокрушенно качая большой седой головой. – Что ж теперь… Вы уж заходите ко мне, девочки, когда сложится. Не забывайте старого еврея…

Впоследствии и Светка, и Настя охотно «заходили». Израэль Наумович всегда бывал им рад, и готовил к их приходу ту самую «рыбу-фиш», соплеменница которой спустя некоторое количество лет, в час Х, повиснет на обоях в квартире Любаши.

Светка, как и было запланировано, ездила в Турцию, Грецию, Египет, Венецию, Париж и Лондон, проводила часы в косметологических кабинетах, принимала пять видов массажа и грязевые обертывания, занималась аэробикой и шейпингом. Посещала всевозможные светские и интеллектуальные тусовки и даже, незадолго до его смерти, успела побеседовать о Ведах и восточных религиях с академиком Лихачевым. Удачливый бизнесмен Сергей, который в течении нескольких лет до своего странного брака буквально отбивался от вешающихся на него девиц и теток, просто обалдел от светкиной равнодушной холодности. Сам он вырос в бараке на окраине города Стерлитамак, после армии приехал в Ленинград, по направлению поступил в институт холодильной промышленности, и потом много лет зубами прогрызал себе путь наверх среди таких же акул периода первоначального накопления капитала. Цитатой «У верблюда два горба, потому что жизнь – борьба» полностью исчерпывалась его жизненная философия. До встречи со Светкой Сергей был уверен, что женщины в этом мире делают то же самое, что и мужчины, только с помощью специальных, от природы доступных именно им, женщинам, средств. С тех пор, как у него появились большие деньги, все окружавшие его женщины вели себя одинаково, чем только подтверждали его теорию. Коэффициент интеллекта у Сергея был такой, что в пору позавидовать, но недостаток образования его подвел: просчитать и разгадать Светку он не сумел. Она показалась ему ледяной леди из английских аристократических романов (ни одного из них он не читал, но слышал об их существовании). Обладание подобной женщиной на какой-то момент показалось парнишке из Стерлитамака (который благополучно продолжал жить внутри бизнесмена) целью и смыслом существования, и он рухнул к ее ногам.

Отношения с Настей у Сергея не сложились с самого начала. Девочка была сильно привязана к Израэлю Наумовичу и не могла простить Светке того, что она называла предательством. Светка холодно игнорировала переживания падчерицы и позволяла одуревшему от любви к ней бизнесмену пытаться купить угрюмую девочку дорогими подарками, тряпками и развлечениями. На пике всего этого Сергей разрешил Насте оббить ее комнату черным шелком и купил ей отвратительного бультерьера, похожего на белый молоток с маленькими и злыми красными глазками. С черным шелком и белым бультерьером, возлежащим на широкой тахте, комната ребенка производила совершенно инфернальное впечатление. Когда Светка с циничным смешком продемонстрировала мне этот, с позволения сказать, интерьер детской, я впервые за много лет на нее наорала.

– Ну скажи, как правильно, я сделаю, – не гася мерзкой улыбки, тут же согласилась Светка. – Вернуть ее Роману? Матери-наркоманке? Сдать в детдом? Поискать другого бизнесмена, который ей больше понравится? А хочешь, давай сейчас вместе сдерем эти обои и поклеим другие, бумажные, – в цветочках и овечках? Ты – психолог. У тебя есть своя дочь. Тебе виднее. Я слушаю.

Светкино лицо было похоже на зал супермаркета – безликая готовность ко всему. Я вспомнила ее же лицо-сад и заскрипела зубами от бессилия. В ответ на тахте слюняво оскалился урод-бультерьер.

Впрочем, Настя, богемное дитя алкоголиков и наркоманов, уж и вовсе не тянула на английскую леди. Однажды девочка не выдержала, ворвалась в Светкин будуар, где хозяйка комнаты колдовала над вечерним макияжем и, прямо на пороге разразившись судорожными рыданиями, заорала:

– Сучка ты, тетя Света! Продалась за грош! Дядя Израэль добрый был и честный. А этот… Тебе его черной икрой глаза залепило!