Земля Меча и Магии. Волшебница

— Позовите тогда эту, которая только что высовывалась.

Один из огров заглянул в шатер и что‑то проблеял.

Гоблинша опять выглянула наружу.

— Ты еще здесь? А хвастаетесь, что эльфы самые умные… Тебе же четко сказали, брысь отсюда!

— Иди сюда, коротышка — недомерок, разговор есть. — решила схитрить я.

— Чё? Как ты меня назвала, дылда ушастая?

— Ну, вот и иди сюда, погромче скажу.

Гоблинша вылезла из шатра и, изображая нечто страшное, поперла на меня. Вы когда‑нибудь видели махонький танк, который едет на вас, страшно блестя своими фарами? Нет? А я увидела.

Маленькая, ростом ниже моей груди, яростно зыркающая своими глазенками, гоблинша наступала на меня, словно асфальтовый каток.

— Слушай сюда, жабка — переросток, я тебя тоже люблю неземною любовью. Скажи, тебя устраивает та ситуация, что ты делишь своего муженька с другими? Смотри, если мы с тобой будем его женами, то мы сможем не пускать других к нему, и нам будет больше доставаться его внимания и ласки.

Давай — давай, ведись, чучело огородное. Одну мне легче будет убрать, чем пятерых. Мне, главное, в шатер к Максу попасть, а там… Среди гардероба эльфийской принцессы есть такие одеяния и такое нижнее белье, что тому бутику, где ты меня видел, и не снилось. Соблазню, а там ты весь мой будешь.

— Эльфийка, ты как, сильно головой стукнулась? Ты вообще, в курсе, что для любой гоблинши является предметом гордости, что ее муж нарасхват среди других гоблинш? Да у нас утром только и разговоров, что о том, скольких свой ублажил этой ночью. Ты вообще, в курсе, что наши мужики гибнут в боях, как мухи? Вот на всех и не хватает. Да для меня не только не в тягость, мне в радость, что Мастер Йода, мой муж, за сегодняшний вечер пятерых ублажил. Это значит, что через неделю у нас больше будет малышей, а, значит, и наша армия через пару недель будет еще сильнее. А что ты можешь дать ему? Цветочки да охи — вздохи?

— Ну, почему, я ведь тоже женщина и…

— И что? Вон, у нашего Повелителя было две эльфийки — жены, и что? Хоть одна ребенка ему принесла?[8]

Оп — па… А вот об этом я как раз и не подумала, и про межвидовое скрещивание я не читала.

Заметно погрустневшая, я вернулась в свой лагерь. М — да, обидно. Ладно…

Так, для начала надо выработать стратегию. Надо заслать к нему в Замок лазутчика, который… м — м-м… хотела же оставить этот вариант напоследок. Ну да ладно. Пусть этот лазутчик убьет гоблиншу гоблинской же стрелой! Ха! А если еще подумать, то можно убить, но уже эльфийской, еще одного гоблина. И представить Максу, что это была ревность, и что гоблин хотел убить после и его. Вот, а я, несмотря на его предательство, приставила к нему своего охранника, который спас ему жизнь. Логично? Логично.

А насчет детей что‑нибудь придумаем. В принципе, не обязательно и ребенка заводить. Вон, в реале ведь полным полно семейных пар, которые ведут образ жизни «чайлд — фри» и ничего, довольны.

В таких размышлениях проходит следующий день.

То и дело армия Макса делает рывки в нашу сторону, но потом возвращается назад. Наконец, к концу дня я смогла понять причину этих непонятных телодвижений. Каждый раз, стоило только показаться очередной шахте, Макс бросался ко мне, из расчета, если та будет под охраной, помочь мне. Спасибо, Максик, но я уж как‑нибудь сама.

Обнаруженная мною деревенька крестьян, которая на самом деле оказалась обычным внешним жилищем без возможности расстройки до уровня замка, была взята мною под контроль, а крестьян я решаю отправлять в свой Замок, из расчета, что лишние руки на сельхозработах никогда не помешают.

Немного омрачила стычка армии Макса с отрядом нейтральных хоббитов.

К тому моменту, когда мои пегасы долетели к полю боя, все было закончено. Гоблины споро тащили в сторону походного Котла двух своих неудачливых собратьев, а остальные мародерствовали, разбирая то, что осталось от «малышей». Какие‑то повозки, тряпки, детские игруш…

Игрушки???

— Максим, что тут произошло?

— А, эти, мелкие, шли в том направлении. Мы на них напали и уничтожили. Потерь с нашей стороны почти нет. Сейчас ребята соберут все ценное, быстро сварим похлебку и можно дальше в путь.

— Подожди, так они что, на вас не нападали?

— Нападали, не нападали, какая разница. Они шли по нашей земле, все.

— Нет, Макс, это ты не прав. Как же так. То есть, что, если это не гоблины или орки, то что, они, автоматически, враги?

— Так, Лена, давай я тебе сейчас вкратце объясню кое‑что. Запомни, раса, которая взяла себе Нетерпимость, делит всех вокруг себя на «мы» и «они». Причем все «они» — это враги.

— И даже мы?

— Да, Лена, даже вы. Только и того, что ты и твои люди, эльфы, гномы, враги, с которыми заключен временный мир. Вы, да еще этот, как там его, Вампир.[9]

— То есть, это надо понимать так, что как только мы вам станем не нужны, вы тут же на нас нападете? В спину?

— Да, нападем, но не в спину. Запомни, Лена, Варвар, ну еще Викинг, это две расы, которые меньше всего ценят предательство.