Земля под ее ногами

— Да оставайся ты. Окажи такую гребаную любезность. Хотя бы ради того, из-за чего мы тут сидим. Тут есть выпивка и музыка; нет дури — увы! — представители закона нас время от времени навещают, надеются найти хоть какой-то предлог, чтобы нас поиметь; но единственное, что нам тут действительно угрожает, это что однажды бог морских пучин распахнет громадную пасть и проглотит нас. Тогда как там, — он показывает быстро пустеющей бутылкой виски в сторону берега, — там до того страшно, что нет никаких гребаных слов.

— Там, — поясняет Уолдо, — епископы-извращенцы и протухшие яйца по-шотландски, «чоп сьюи»[154] навынос и продажные копы, куклы вуду и напалм. Там анаболики, коровы и противопехотные мины к северу от ДМЗ[155]. А также Байд-форд-Парва, и Пиддлетрентайд, и Эшби-де-ля-Зук, и фермеры в резиновых сапогах, и дельта Меконга, где не спасают никакие резиновые сапоги, и Тет[156] — не место, а дата, как Рождество, — это все тоже там. Там клуб «Арсенал», и Ринго женится на своей парикмахерше, и Гарольд Уилсон, и русские гуляют в космосе. И убийцы с топорами, и насильники матерей и отцов.

— А также призыв, — рыгнув, вносит свою лепту Готорн. — Вот что нам несет этот ветер. Остается надеяться, что, если мы не отступим и будем продолжать в том же духе, понемножку подливая масла в огонь и создавая им проблемы, они решат, что мы не достойны быть призванными в армию, слишком аморальны для этого. Так что если нам повезет, нам не доверят взрывать женщин и детей. Возможно даже, что наш моральный облик не позволит послать нас на смерть.

— Как Арло Гатри, — качнувшись, объясняет Уолдо. (Они прикончили бутылку «Бима».) — А тем временем совсем не те люди избегают пули. Проваливается покушение на короля Бутана Джигме Вангчука. Автоматная очередь, выпущенная в иранского шаха, не достигает цели. Президент Сукарно переживает коммунистический путч.

— Расовые волнения в Уоттсе, — подхватывает Готорн, — Эдвард Хит избран лидером тори. Арестованы двое подозреваемых в муарских убийствах[157]. Умер Черчилль. Умер Альберт Швейцер. Умерли Т. С. Элиот и Стэн Лорел. Британцы верят в бога, но предпочитают телевизор, как показывают результаты социологических опросов. Китай создал атомную бомбу. Индия и Пакистан на грани войны. А Англия раскачивается, как чертов маятник. Это пугает меня до гребаной смерти и обратно.

— Оставайся, — повторяет Уолдо, оскалившись в улыбке и протягивая Ормусу бутылку шерри «Харвиз Бристол Крим». — Лучшее, что у нас есть на сегодняшний день. Добро пожаловать на волну 199.

Ормус берет бутылку.

— А кто такой Ино? — спрашивает он. — Еще один шут гороховый?

— Насчет Ино можешь быть спокоен, — пожимает плечами Готорн. — Таких как Ино — один на миллион. Иголка в стоге сена. Ино парень что надо.

Дождь усиливается. Малл Стэндиш собирается уходить. Сыновья не обращают на него ни малейшего внимания.

— Его настоящее имя Инок, — объясняет Готорн, поворачиваясь вымокшей спиной к отцу. — Последнюю букву он отбросил, чтобы звучало не так по-расистски[158]. Как цветного, его можно понять. Представь себе, что еврея случайно назвали Гитлером, и он решил, что будет называть себя Гитом. Или, если тебе не повезло и тебе на твою беду дали имя Сталин, а ты сократил его до Стар.

— Мао — тоже ничего себе имечко, — поддакивает Уолдо. — Но можно отзываться на Дуна.

— Дело в том, что он знает, как работает вся эта гребаная аппаратура, — доверительно сообщает Готорн, — а мы в этом ни хрена не понимаем.

— Дело в том, что он такой немногословный, — вставляет Уолдо.

— В любом случае, когда поближе с ним познакомишься, называй его Али. Ино Барбер, Али-Баба[159]. Тебе должна понравиться эта шутка. По-моему, это шутка с культурным подтекстом, который ты сможешь уловить.

— До него не доходит, — пыхтит Уолдо. — Он слишком трезвый.

Готорн наклоняется к Ормусу, обдав его парами виски.

— Слушай, Маугли, — не без угрозы в голосе произносит он, — ты здесь, на хрен, в гостях или как? Тебе никогда не понять гребаной местной культуры, если ты собираешься предаваться воздержанию, если ты, как упрямый сукин сын, отказываешься в нее интегрироваться.

— Может, для него недостаточно хороша наша компания, — вслух размышляет Уолдо. — Недостаточно хорош «Харвиз Бристол Крим». Недостаточно хорош лучший британский шерри, какой можно купить на деньги нашего папани.

Малл Стэндиш с помощью капитана моторного катера покидает «Фредерику».

— Ну что ж, ребятки, теперь, когда вы так славно поладили, — говорит он, — станцию, вне всякого сомнения, ждет небывалый успех.

— Боже, храни королеву, — торжественно откликается Готорн Кроссли, — да и присмотреть за этой Елизаветой Виндзор ему тоже не мешало бы.