Земля призраков

— Вот почему я пришел к вам. В прошлом все внимание было сфокусировано на мистере Осборне как на главном подозреваемом, но я не понимаю, почему мы не проработали менее зловещие варианты.

— А как я могу вам помочь? Мне нечего прибавить к моим прежним показаниям. Уверена, они сохранились в ваших папках.

— Я пытаюсь выяснить побольше о Майне. О ее привычках, повседневных занятиях, круге друзей и знакомых. Я пытаюсь понять, какой она была, возможно, это прольет какой-либо свет на дело.

— Не уверена, что смогу помочь вам. Мы не были близки.

— Все же вы прожили в одном доме несколько лет.

— Это очень большой дом, детектив. — Поведение женщины стало более мягкими. — Я не хочу показаться равнодушной, но мы вели совершенно обособленную друг от друга жизнь.

— Уверен, вы можете рассказать о некоторых подробностях ее жизни.

— Ну, с самого начала я поняла, что ее ничуть не интересовало ведение хозяйства, и это было к лучшему. Могу себе представить… — Очевидно, Люси Осборн мысленно представила ту катастрофу, которая разразилась бы, заинтересуйся Майна домоводством, и она слегка передернула плечами. — Ни она, ни Хью не были склонны к этому. У нее были некоторые способности к живописи, я полагаю, хотя ее работы никогда по-настоящему не приходились мне по вкусу. Хью устроил для нее студию наверху, но запах краски, вероятно, раздражал ее. После того как родился ребенок, она редко заходила туда. Студия заставлена наполовину законченными полотнами.

— Если она не рисовала, что же она делала?

— Я полагаю, она была увлеченным читателем. Всегда разбрасывала стопки книг по всему дому.

— А кто были ее друзья? Она общалась с кем-либо в городе?

— Не уверена, что у нее были здесь друзья. У нее остались связи в Англии, конечно, школьные подруги и все такое, но… — Люси Осборн заколебалась. — Единственный человек, с кем, как я помню, она виделась постоянно, был священник, не могу вспомнить его имя.

— Отец Кинселла?

— Да, так. Она упоминала о нем время от времени.

Мысли Девейни вернулись к словам в исповедальне: «Он знает, где они». Может, он был слишком поспешен в предположении, что «он» — это Хью Осборн? Что если «он» — это сам исповедник?

— Майна была счастлива здесь?

— Она не доверялась мне, детектив.

— Но, наверное, у вас сложились определенные впечатления о ее взаимоотношениях с мужем перед исчезновением.

— Боюсь, я не привыкла подглядывать за личной жизнью других людей. Я полагаю, они были счастливы. — Она сделала короткую паузу. — По крайней мере, всегда так казалось, несмотря на очевидные… сложности, когда люди столь несхожего происхождения решают пожениться.

— Какие сложности, как вам кажется?

— Ничего, что имело бы серьезные последствия. Но ребенок всегда все усложняет, детектив. Особенно когда родители — выходцы из столь различных миров.

— Однако ребенок может постичь оба мира, — заметил Девейни.

— Но трагедия в том, что он не будет принадлежать по-настоящему ни к одному. Где бы он ни оказался, такой ребенок всегда останется изгоем. Мое мнение может звучать жестко, детектив, но оно основано на реальных наблюдениях. Мир может быть безжалостным.

Девейни вспомнил, сколь мало он знает об этой женщине, и мгновение размышлял о ее заявлении. — У них были какие-то разногласия по поводу того, как воспитывать сына?

— Я никогда не слышала, чтобы они спорили.

По существу, это не было ответом, и Девейни не мог не переспросить, даже проявляя греховную неучтивость:

— Однако могли быть какие-либо трения по этому вопросу?

— Трудно сказать.

— А перед исчезновением? Было ли что-то особенное — даже на первый взгляд незначительное, оставшееся до сих пор неизвестным?

Люси Осборн прекратила работу.

— Детектив, я не собираюсь поддерживать ложное убеждение, которое, возможно, у вас есть, будто мой кузен был неверен своей жене. Это абсолютная неправда. — Она закончила связывать первый букет и начала второй, обрезая стебель каждого цветка, перед тем как удалить шипы и закрепить его проволокой. — Конечно, я не уверена, что могу сказать то же самое и о ней.

— Продолжайте, — сказал Девейни.

— Вечером, накануне того дня, когда она ушла, — начала Люси, и он понял, что она обдумывает каждое слово, накручивая зеленую проволоку вокруг очередного стебля розы, — мне случилось услышать ее разговор по телефону; я полагаю, она говорила с Хью. Я бы сказала, она была расстроена, но тогда она часто теряла душевное равновесие. Я не могла слышать, что она говорила, но я бы не характеризовала разговор как спор.

— А как бы вы охарактеризовали его?

В ее голосе присутствовала нотка разочарования.

— Более ничего не могу сказать.

— Вы могли бы назвать своего кузена человеком с собственническими наклонностями, миссис Осборн?

Она глянула на него с иронией, показывая, что ее не так-то легко сбить с толку.

— Вы так и не решились оставить его в покое, детектив? Но ответить на ваш вопрос утвердительно не могу. Правду говоря, Хью всегда был готов уступить, чтобы ублажить жену.

— А что Майна? Как вы думаете, она бы отреагировала, узнав, что у мужа есть другая женщина?