Земля Тиан

Улица была совершенно пуста. Только какой-то прохожий в намокшем белом халате прошел мимо Вана, заглянул в ресторанчик, будто собираясь зайти, но, видимо, раздумал, ускорил шаги и удалился. На мгновение лицо его, озаренное падавшим из дверей светом, мелькнуло перед Ваном. Лицо это показалось ему как будто знакомым. Минут пять он мучительно и бесплодно напрягал память. Потом мысли его перешли к тому обстоятельству, что если Елена сбежит, придется держать за нее ответ перед г-ном Лю, когда тот вернется. Ван живо представил себе гнев хозяина. Здесь память его внезапно прояснилась и Ван в изумлении опустил зонтик. Прохожий был не кто иной, как У Цзы Фу, двоюродный брат г-на Лю, тот самый молодой человек, которому Ван по приказу хозяина отвозил багаж перед отъездом из Шанхая. Это открытие показалось Вану чрезвычайно важным. У прогуливался тут, очевидно, не зря. Ван осторожно вышел из своего убежища и заглянул за угол. Улица была пустынна по-прежнему. Он прошел еще раз мимо ресторанчика, тревожно соображая, что бы все это могло значить, для чего У приехал в Сиан Тан и не показался в гостинице. Он нервничал, не находя этому объяснения, и готов был уже успокоить себя мыслью, что он ошибся и прохожий совсем не У Цзы Фу, а только похож на него.

В пустоте улицы вдруг раздались шаги и из-за угла показались две фигуры. От одного взгляда на них у Вана подкосились ноги. Бессознательный инстинкт отбросил его в темный закоулок между домами и прижал к стене.

Рядом с У Цзы Фу шел сам г-н Лю. Братья видимо спешили. Возле самого убежища Вана У остановился и указал рукой на ресторанчик.

— Они там, — сказал он.

Из тьмы позади Лю выступили какие-то люди в соломенных крестьянских шляпах. Хотя их было всего трое, Вану показалось, что подошли не менее двадцати человек.

— Хорошо, — сказал г-н Лю. — Вот деньги, которые ты заплатишь хозяину ресторана за сохранение тайны. Тут 30 долларов, целое состояние для него. Все остальное тебе известно. Действуй быстро и решительно.

— Я исполню все в точности, — ответил У.

Они церемонно поклонились друг другу. У Цзы Фу в сопровождении темных фигур двинулся дальше и вошел в ресторанчик. Г-н Лю стоял некоторое время посреди улицы, наблюдая. Когда через несколько минут из ресторанчика показался слуга и стал торопливо задвигать ставни, — он повернулся и вскоре скрылся за углом. Ван постоял еще минут 15, потом опасливо выглянул, убедился, что улица пуста, вздохнул сокрушенно и поплелся в гостиницу.

VIII

Смех и шутки в комнате девушек скоро стихли. Усталость взяла свое и галерейка, а за нею постепенно и вся гостиница, погрузилась в сон. По камням внутреннего дворика простучал башмаками Ван, заперся в своей комнате внизу и тоже затих. В щель его двери падал тонкий луч света, скудно озаряя спавшего в деревянном кресле слугу.

Дорогов и Тенишевский в одних трусиках и вязаных фуфайках сидели в столовой над шахматами. Время тянулось мирно и тихо. Изредка молчание, охватившее гостиницу, прерывалось только односложными приглушенными замечаниями игроков. Ван вышел во дворик, тяжело вздохнул, разбудил слугу и потребовал чаю. Слуга прогромыхал чайниками, Ван снова шумно вздохнул и все стихло опять.

— Что он, влюблен, что ли, — сказал Дорогов, — слышишь, сопит?

— Ну его, — отвечал Тенишевский. — Шах!

Дорогов задумался над доской. Минут пять длилось молчание.

— Ван — ерунда, — сказал вдруг Валериан Платонович. — Меня интересует Лю. Куда он все время пропадает?

— Коммерцией занят, — ответил Дорогов, закрываясь от шаха конем. Тенишевский выдвинул туру.

— Как бы эта коммерция не оказалась из тех, за которые здесь в колодки сажают.

— Не знаю, — обронил Дорогов рассеянно, — партия, кажется, сводится в ничью. Вот, посмотри! Если, конечно, ты не сделаешь ошибки.

Тенишевский закурил.

— Ты думаешь? А если г-н Лю сделает ошибку и сядет-таки в колодки? К чему тогда сведется наша поездка? А?

Дорогов оторвался от доски и с треском убил комара на своей шее.

— Что за мрачные мысли, Валериан? То девушки у тебя — агенты Хеддль-сбюри, то Книжников — шпион, то теперь Лю — колодник! Для меня ты еще роли не подобрал?

Он засмеялся.

— Я думаю о нашем деле, — серьезно ответил Тенишевский. — Надо учитывать все. Если мои подозрения подтвердятся, придется ехать дальше одним, бросить труппу и удрать. Незачем подвергаться риску из-за делишек этого Лю.

— А как же девушки? — спросил Дорогов. — Если твои подозрения подтвердятся, как можем мы их бросить?

Он набил свою трубку и тоже закурил.

— Да вздор, эти твои подозрения. Оснований нет. Ну, ездит человек по делам. Что же ему, на цепи сидеть?

— Дай Бог, чтоб ты оказался прав, — сказал Тенишевский. — Все дело в том, что едем мы с тобою не на пикник, а по очень серьезному и важному делу. Я не хочу влипать, как кур во щи, и на всякую мелочь обращаю внимание… А у девушек есть теперь защитник. Этот, как его… Ромео Елены Николаевны.

Он заглянул вниз через перила.

— Спит! У него темно. Ван тоже свет потушил…

Дорогов встал и потянулся.

— Пойдем, Валериан, и мы…

Тенишевский тоже встал, собирая шахматы в коробочку.