Земля викингов

Русич пригляделся и понял, чем так сильно отличался от всех этот всадник. Он походил больше на викинга, чем на местного. Неужели он вновь попадет под командование северянина?

– Оставайся, если еще не передумал, – строго проговорил граф и направил лошадь в открытые ворота, бросив суровый взгляд на стражников.

Вот все и началось. Как-то странно, но юноша не стал отрицать, что Хаген не был ему отцом. Да и кому какое дело. Главное – стать лучшим воином и отомстить, отомстить любой ценой за отца, а потом… А что будет потом, посмотрим. Он взял под уздцы коня и повел вслед за свитой в замок.

Глава 10

– Что слышно из Франции?

– Милорд, по последним данным от наших разведчиков, герцог Орлеанский собирает войско.

В просторном зале замка, прямо на обеденном столе, была разложена огромная карта. На ней в разных местах стояли маленькие и большие фигурки деревянных воинов на конях. Слуга, докладывающий господину, ловил каждое движение, взгляд.

Граф де Сатиньон был лучшим господином из тех, кому ему приходилось служить. Он получил в наследство огромное состояние, накопленное при грабежах Парижа и прилегающих земель. Еще в те времена, когда первые викинги приплыли сюда. Дед и отец де Сатиньона только приумножали состояние. Скупали у северян награбленное, включая пленников, по довольно скромным ценам и выручали за это внушительную прибыль, сбывая товар в глубь страны или получая выкуп. Впрочем, они не были обычными ростовщиками. Частенько со своим войском присоединялись к викингам, всласть грабили, набивая подземелье богатством. Но долго так продолжаться не могло. Вскоре у семьи появились коварные завистники. И тут де Сатиньоны оказались на коне. Присягнув на верность новому герцогу Нормандскому, они стали самыми рьяными защитниками независимости и вернейшими слугами всех, кто сидел на троне герцогства.

Граф сильно отличался от своих предков. Он был еще более рьяным и преданным защитником престола Нормандии, но абсолютно перестал заниматься торговлей, что неумолимо вело к разорению. Всю свою энергию, все знания и время он посвящал службе. Семьи не завел, – боялся, что она начнет отбирать у него слишком много внимания, а позволить себе такую роскошь в столь сложное для родины время он не мог. Граф был не очень высокого роста, худощав и немного бледен, но имел проницательный взгляд и был умен, за что ценился при дворе и прикладывал руку ко всем важным государственным решениям. Волевой подбородок и узкие губы.

– Значит, скоро двинет на нас, – губы сжались в тонкую нить и исказились в улыбке. – А мы не готовы. Нам некем отстаивать свою независимость! Что герцог Бернанд Датчанин?

– Он просит вас прибыть в Руан с войском как можно быстрее, ситуация отчаянная. Одна надежда, что король Франции Людовик не позволит герцогу Орлеанскому разорить наши земли.

– Людовику абсолютно все равно, что за отношения между нами и герцогом, ему главное – откусить свой кусок! Неужели в Руане этого не понимают? Черт бы побрал всех этих прихвостней, что окружают советниками Бернанда. Когда же он их погонит со двора поганой метлой?

– Да, не вовремя умер герцог Вильгельм. Сыну его, Ричарду, всего восемь, за ним воины не пойдут, а как необходима сейчас жесткая рука, – послышался хриплый голос из темного угла.

– Дед, ты хоть иногда дыши, а то я порой забываю, что ты рядом, – немного вздрогнув от неожиданности, ответил граф.

– Я всегда рядом с тобой, Рене, мальчик мой. Я твоему отцу клятву дал тебя хранить.

– Да знаю, Дед, прости, что иногда бываю неблагодарен. Кстати, как тебе тот юноша, что раскидал стражников, может, возьмешь его к себе? Тем более что, как я понимаю, у тебя потери?

– Все нормально! Русту просто придется поваляться немного. Слишком велико было расстояние для смертельного броска, да и бронник у нас хороший, кольчуги что надо делает.

– Не знаю, как насчет расстояния, а с коня он его сбил.

– Бедняга не ожидал просто. А в телохранители кого попало все равно не возьму, посмотрим его в деле. А там время и покажет.

Граф пошел по залу, скрестив руки на груди, и надолго замолчал, остановившись возле окна. Его лицо было задумчиво, казалось, он все не может что-то решить, прежде чем сделать выбор.

– Ну будь по-твоему! –  прервал он затянувшуюся паузу. – Как думаешь, сколько у нас еще времени до вторжения?

– Война – дело хлопотное, затратное. Так что могу предположить, что месяц еще есть, но готовиться нужно к худшему.

– Сколько у нас людей на сегодня? –  повернувшись к слуге, спросил граф.

Тот все это время не решался прервать диалог своего господина с его верным телохранителем.

– Триста пеших под командованием Харальда и тридцать стражников. Ну еще ваши телохранители.

– Да, негусто. Если учитывать, что стражников как воинов в расчет можно не брать, получается совсем мало. Вот раньше, помню, только слух о войне пройдет – оружие брали все способные его держать, а сейчас? Приросли к своей земле, боятся. Мельчают нормандцы, мельчают…