Земля войны

Спустя три часа все было кончено. На здании бывшего сельсовета развевался зеленый флаг, и под ним, на стрехе, висели обнаженные трупы русских омоновцев. Трупы выглядели неопрятно, потому что после того, как с ними закончили чеченцы, ими занялась толпа. От одного солдата висела только половинка.

Главу администрации села заперли в его собственном погребе, а его зама, которого в селе очень не любили, поколотили так, что Арзо сам еле отбил его от толпы. Райотдел сожгли; дибиром села единодушно избрали Сайгида, а Асхаб стал главой ополчения.

Толпа бесновалась и кричала: «Аллах Акбар!», но Арзо не мог не заметить, что только семьсот мужчин из почти двух тысяч их в селе пришли на площадь, а когда пришла пора записываться в ополчение, многие тихо и как-то неслышно ушли домой.

* * *

Первые известия о мятеже в Торби-кале получили в двенадцать часов пять минут, когда окруженные в здании отдела милиции омоновцы позвонили дежурному в МВД. Дежурный не поверил и стал выяснять детали, но тут в трубке началась стрельба, а связь, наоборот, кончилась, и больше дозвониться в Хосол не удалось.

Новость дошла до журналистов, и журналисты потребовали у МВД комментариев. После этого пресс-секретарь МВД выступил по телевидению и сказал, что в Бештойском районе возле Хосола омоновцы окружили крупную банду боевиков.

Президент республики посмотрел по телевизору новости и успокоился, но тут пришло известие из приграничного села Мескен-Юрт, расположенного в тридцати километрах от Хосола. В Мескен-Юрте отряд боевиков из четырехсот человек перешел границу и зашел в село. Русских пограничников захватили без единого выстрела, а глава администрации села вышел на площадь и в четыре руки с лидером боевиков поднял над селом зеленый флаг. Лидера боевиков звали Ханпаши Хаджиев, и это был младший брат Арзо.

Президент Асланов был человек проницательный и понял, что на окруженную банду много списать не удастся. Было непонятно, что случилось в Бештойском районе – мятеж или вторжение, но было ясно, что надо посылать туда танки.

Президент Асланов позвонил командующему Северокавказским военным округом, но командующий был в отпуске и ради такого пустяка, как какие-то горные села, из отпуска возвращаться не собирался. Впрочем, даже если бы командующий вернулся из отпуска, толку от этого было мало, потому что президент Асланов ни разу не видел его трезвым.

Президент Асланов позвонил начальнику управления ФСБ по республике, но оказалось, что тот спешно вылетел в Москву.

Президент Асланов позвонил главе МВД республики, но сотовый министра не отвечал, а когда трубку взял охранник, он сообщил, что машина министра вот уже третий час стоит у железных ворот какого-то частного дома в Торби-кале, и что министр отправился в этот дом и строго-настрого запретил за ним следовать.

«Это заговор!» – понял президент Асланов.

Он созвал совещание и приказал найти главу МВД во что бы то ни стало. Специальная группа быстрого реагирования вышибла железные ворота и ввалилась внутрь, рассчитывая найти министра связанным и похищенным. Министр был действительно связан, но не совсем так, как представлялось собровцам. Он сидел на стуле, в наручниках и совершенно голый, и его охаживала плеткой крашеная блондинка, одетая в кожаные сапоги, кончавшиеся у самого лобка.

В пять часов вечера в кабинете президента Асланова началось экстренное заседание.

Глава МВД был чрезвычайно хмур и рассматривал все случившееся как попытку лишить его поста. Нравы в Торби-кале отличались патриархальной простотой, и кожаные плетки в ней еще никому не сходили с рук.

На приказ доложить обстановку он с ходу отрапортовал, что вверенные ему силы ведут в Бештойском районе операцию по уничтожению банды Арзо Хаджиева. Замглавы УФСБ был категорически несогласен с его словами. Он напомнил, что Хаджиев был уничтожен спецгруппой ФСБ еще полтора месяца назад.

А прокурор республики сказал:

– Это ни что иное, как заговор против нашего президента! Вы посмотрите, что происходит! Еще неизвестно, вторглись чеченцы на нашу землю или нет, а на площади уже столпились две тысячи человек, и Телаев с Маликовым раздают им оружие! Они говорят, что хотят воевать с чеченцами. Разве, когда Москва объявила войну Грозному, в Москве собирались на Красной площади и требовали вооружить народ? В России и без того есть, кому воевать! А эти люди – бандиты, которые под шумок хотят разжиться оружием и свергнуть нашего президента! Надо немедленно выступить по телевизору и запретить этим бандитам всякую самодеятельность!

* * *

В пять часов вечера, в то самое время, когда на митинге в Торби-кале раздавали оружие, а прокурор республики требовал прекратить беспорядки, Джамалудин и его люди заняли удобную позицию в пятнадцати километрах от Хосола в глубоком ущелье по дороге, ведущей к селу Курши.

Джамалудин не был единственным из аварских авторитетов, который готов был драться с чеченцами. Просто все остальные были в двухстах километрах от Хосола, а он – в двадцати.