Земля зомби. Два локтя по карте

Пока я рассматривал чудо инженерной мысли, сваренное из труб, различных деталей от автомобилей, велосипедов и ещё не пойми чего, мы проехали мимо простеньких одноэтажных домов, после которых начались поля, засеянные картофелем, свеклой, морковью, луком и другими овощами, которые неприхотливы и легко растут в чернозёме и необходимы для разнообразия рациона и получения витаминов зимой.

Поля закончились у большого ангара, подъехав к которому автомобили остановились. Лысый бородач, выбравшись наружу, поднял сжатые в кулаках руки вверх и сладко потянулся, разминая тело, словно мы ехали целые сутки, а не 5 минут.

Пока наш проводник разминался, мы покинули кунги пикапов, и теперь, окружив его, ждали, пока он закончит свою разминку. Арсений, перестав тянуться, кивнул головой в сторону ангара и произнёс:

– Вот наша святая святых – лаборатория. Вы пока покурите, а я пойду с Валерий Алексеичем переговорю.

– Разве разрешения вашей Полины Карповны недостаточно? – ворчливо спросил Кузьмич.

Лысый усмехнулся и ответил:

– Достаточно, но мне всё равно необходимо найти ученого, я не лезу в науку, поэтому не смогу вам рассказать то, чего сам не знаю.

Проговорил он и удалился, оставив нас около машин.

Я решил воспользоваться его советом и принялся с интересом рассматривать огромный ангар.

Одного взгляда на этого гигантского брата пулемётной треноги было достаточно, чтобы понять – его построили уже после появления мертвецов, поскольку он был металлической инсталляцией лоскутного одеяла. Сваренный из различных кусков металла, среди которых были яркие цветные листы, неокрашенные и покрытые ржавчиной. Но, несмотря на непрезентабельный внешний вид, здание выглядело, хоть и топорным, но довольно крепким.

– Я себе по-другому представляла лабораторию. – произнесла моя жена, подойдя ко мне.

Я усмехнулся и честно ответил ей:

– Не только ты, я бы тоже подумал, что внутри стоят какие-нибудь трактора или хранится сено. Но, раз Арсений говорит, что там лаборатория, то вряд ли он обманывает.

Последний оказался легок на помине и вышел из ангара вместе с высоким сутулым человеком в грязном халате, который когда-то был белым. По мере приближения стало заметно, что грязные пятна – не что иное, как засохшая кровь.

«Ну нихрена себе!» – удивлённо подумал я. Что у них там за лаборатория такая, если ученый скорее похож на работника скотобойни, чем на того, кто сидит в стерильной комнате и колдует над пробирками?

Мысленно похвалив себя и остальных за то, что не стали оставлять своё оружие в автомобиле, я подал остальным незаметный знак рукой, значение которого знал каждый член отряда – им следовало не расслабляться и держать ухо востро.

Подойдя к нам, человек в халате достал из кармана очки в строгой черной оправе и, водрузив их на переносицу, с любопытством осматривая нас, произнёс:

– Добрый день, господа и дамы, я руководитель лаборатории, Щербатых Валерий Алексеевич. Благодаря Полине Карповне, я начал работу над поиском вакцины от зомби-вируса. Если вам действительно интересны мои изыскания, то я с удовольствием проведу для вас экскурсию, всё покажу и объясню…

– Сейчас, к сожалению, людей мало интересует наука, все больше думают о том, чем набить своё пузо. – горестно закончил свою речь учёный.

Пока он говорил, я успел составить своё мнение о нем, основываясь на его словах и внешнем виде. Если я не ошибся, то Валерий Алексеевич был из той категории людей, которая всей душей предана своему делу. Такие люди обычно живут в своём собственном замкнутом мирке, не обращая внимания на происходящее вокруг. У них одна цель, и для её достижения в ход идут все подручные средства, даже если они незаконные и аморальные.

Во мне подобные люди вызывают странные и прямо-противоположные чувства. С одной стороны, их ум и интеллект, который значительно выше среднего показателя, как и фанатичная преданность делу, не может не вызывать восхищения. Но с другой стороны, подобные люди нередко во имя науки творили ужасные вещи. За примерами далеко ходить не надо, у одной только фашисткой Германии было немало таких ученых, ставивших бесчеловечные опыты над пленными людьми в лагерях.

Одним из таких учёных был Йозеф Менгеле – немецкий учёный-медик – врач, проводивший медицинские опыты на узниках концлагеря Освенцим во время Второй мировой войны. Менгеле лично занимался отбором узников, прибывающих в лагерь, проводил эксперименты над заключёнными. Его жертвами стали десятки тысяч человек. За что он получил страшное прозвище – Доктор Смерть.

И это только один из сотни подобных учёных, которых было немало в фашистской Германии. К сожалению, это практиковалось не только у пособников Гитлера, а было ещё до него и продолжилось после.