Земля зомби. Справедливость торжествует

Пока я осматривал салон автомобиля, Витя пощупал пульс на шее у водителя и удивленно сказал:

– Офигеть, этот урод живучий, как таракан! Прикинь, после всего он не сдох, а просто находится в отключке.

– То, что у него прощупывается пульс, не означает что он выживет, даже если его отвезти в нормальную больницу с реанимацией, которые остались в далеком прошлом.

– Тем не менее, ему продырявили шкуру из автомата, после чего он сильно впечатался в дерево и всё еще не сдох! – поражённо проговорил Виктор, с любопытством разглядывая лежащего без сознания на рулевом колесе водителя.

Я оставил Витю восторгаться живучестью бандита и побежал к другой машине, чтобы проверить, как обстоят дела там. Судя по тому, что было тихо и никто не стрелял, скорее всего, там все мертвы.

Рядом с перевернутым пикапом суетились Кузьмич и моя жена. Увидев меня, Кузьмич показал поднятый вверх большой палец, а когда я подошел ближе, доложил:

– Тут все двухсотые, кто-то свинца наелся, кто-то был слишком крут, чтобы пристёгиваться, и свернул себе шею. – радостно отрапортовал он и спросил. – А у вас там что? Я, когда увидел, как машина на полной скорости залетела на бордюр и прошуршала напролом через кусты, уже подумал, вы их упустите.

– Не упустили, один наглушняк, у водилы вроде пульс прощупывается, но, скорее всего, скоро сдохнет, не приходя в сознание. – ответил я, удовлетворяя любопытство Кузьмича и, присев на корточки, заглянул в салон автомобиля.

На светлой обшивке потолка лежали три истекающих кровью тела: два женских и одно мужское. Голова одной из девушек была сильно вывернута назад и вбок. Бронежилетов ни у кого из троих не было, зато у всех на руках были черные кожаные перчатки с обрезанными пальцами, которые, по мнению некоторых, придают им крутой вид. Может, выглядело это и круто, но от многочисленных пуль, неоднократно прошивших тела троицы, не помогло.

Внимательно осмотрев тела, я даже не стал пытаться нащупать пульс, многочисленные раны и остекленевшие глаза позволяли с уверенностью сказать, что в этой машине живых нет. Вряд ли кто-то будет по ним горевать, уроды наверняка оставили за собой длинный кровавый след, загубив немало людей.

Пока я сидел на корточках, рассматривая тела в перевёрнутой машине, Кузьмич, весело насвистывая, выгребал из неё трофеи. Моя жена помогала ему в этом, направляясь к дороге и собирая то, что вылетело из салона во время зрелищных кульбитов, которые крутил автомобиль, когда вылетел с дороги.

Вернувшись с разнообразным барахлом в руках, она положила всё на землю около машины, оставив только рацию, которая сильно пострадала, и спросила:

– В первой машине рация цела? Было бы интересно послушать, что вопят те, кого обстрелял Артём.

Я посмотрел на обломки рации в её руках, они уже не подлежали восстановлению, и ответил:

– Я не смотрел барахло в той машине, убедился, что уроды не смогут пальнуть в спину, и сразу пошёл смотреть, что тут у вас.

– Ладно, сейчас закончим марадёрить эту машину, и посмотрим. – ответила жена, всё ещё непонятно зачем держа в руках рацию.

Оглядевшись вокруг, я увидел ковыляющих в нашу сторону мертвецов. С учётом того, что мы неслабо нашумели, это было вполне ожидаемо. Взял в руки часть трофейных вещей, которые были свалены в одну кучу, глядя на жену, я произнёс:

– Выкинь нахрен эту разбитую рацию! Хватаем трофеи и бегом ко второй машине, пока зомбаков мало! А то сейчас со всего района эти твари припрутся, чтобы посмотреть, кто тут шумит, не хватало нам ещё тратить на них время и боеприпасы.

Супруга посмотрела на свои руки, как будто совсем забыла, что всё ещё держит повреждённую бандитскую рацию, и кинула её на землю. Распределив с Кузьмичом поровну остатки вещей из кучи, они забрали все трофеи, и мы побежали к первой машине.

Пока я отсутствовал, Витя время зря не терял, он успел выгрести все полезные вещи из машины и теперь стоял, задумчиво смотря на водителя. Кузьмич пару раз провёл ладонью перед лицом Виктора и спросил:

– Ты чё, его гипнотизируешь, чтобы в следующей жизни он коммунистом стал?

Витя от неожиданности моргнул и, повернувшись к Кузьмичу, ответил:

– Какая ещё, нахер, следующая жизнь? Не марай коммунизм, приплетая к нему уродов, которые только на корм для червей пригодны.

После его слов я вспомнил квартиру, полную полуразложившихся трупов и копошившихся в черной жиже белых червей, и мне стало дурно. Делая глубокие вдохи, я проговорил:

– Нужно хватать добро и валить отсюда, пока зомбаки со всего района не подтянулись.

Витя закрутил головой, смотря через линзы очков поочередно то на меня, то на уткнувшегося в руль окровавленного водителя. Кузьмич, недоумевающе смотря на него, поинтересовался:

– Что с тобой происходит? У тебя сейчас голова открутится и упадет! Может, тебе требуется помощь? Не знаю… гимн СССР включить? Или просто дать отцовского леща?

– Себе дай леща. Я думаю – что с выжившим бандитом делать?

Моя жена и Кузьмич удивленно переглянулись. Кузьмич недоверчиво посмотрел на неподвижные окровавленные тела в салоне автомобиля и спросил: