Земля зомби. Весеннее обострение

У эскалатора, ведущего наверх, меня ждало разочарование. То, что он был отключен, меня нисколько не огорчило – не барин, могу и ножками по ступенькам подняться – неприятность заключалась в том, что он почти полностью был забит мертвецами, которые уперлись в баррикады из всякого хлама на верхней точке и не могли их преодолеть. Один на моих глазах, толкаемый товарищами, перевалился через перила и упал с приличной высоты на пол. Приземление было жёстким, помимо звука удара телом о твердый пол, отчётливо был слышен хруст ломаемых костей. Живой человек, даже если бы не умер, то от боли потерял бы сознание, а эта тварь дёргалась всем телом, норовя подняться на переломанные конечности, совсем не чуя боли, либо не обращая на неё внимания. Рядом дергались еще пару таких неудачливых зомби, упавших с верхней точки эскалатора, вперемешку с телами менее удачливых товарищей, которым не повезло приземлиться головой на пол и запачкать его содержимым черепной коробки. Отвратное зрелище, скажу я вам, валяющиеся на полу, извивающиеся, как змеи, зомбаки среди мертвых тел, фрагментов мозга и луж крови.

Наверное, всё же придётся воспользоваться лифтом, раз эскалатор кто-то забаррикадировал на совесть, да ещё и приманил мертвецов, которые теперь пытались прорваться сквозь баррикады, будто это был вопрос жизни и смерти. Выругавшись, я развернулся и побежал мимо бутиков, к лифту, по пути щедро раздавая удары оказавшимся на моём пути мертвецам. Мой напарник успел вооружиться металлической трубой, красиво блестящей хромированным покрытием. Судя по крючкам на ней, когда-то она выполняла функцию вешалки, а теперь вполне успешно справлялась с надоедливыми зомбаками.

К лифту нам удалось пробиться без особых приключений. Его прозрачная кабинка, полностью выполненная из толстого стекла, была сильно заляпана кровью, на полу валялся всякий хлам. Но самое главное – он был пуст, ни единого мертвеца не было внутри. Стоило мне нажать кнопку, как его створки беззвучно распахнулись, приглашая нас внутрь.

Мы сразу заскочили внутрь, я нажал кнопку пятого этажа, где располагались кинотеатры. Лифт плавно поехал вверх, оставив внизу зомбаков, которые ковыляли за нами. Сквозь стеклянные стены кабинки мы наблюдали ужасный хаос, царивший в торговом центре. Даже было страшно представить, что тут произошло, везде, куда ни кинь взгляд, были заметны следы крови. От небольших лужиц уже запекшейся крови на полу до окровавленных отпечатков ладоней на стенах. И повсюду царил бардак, всё было перевернуто, разбито, разбросанно. Из невидимых динамиков, контрастом к царившему внутри ужасу, звучала расслабляющая, ненавязчивая музыка. Даже странно, что стеклянный лифт был цел, на фоне разрушений всего остального. Скорее всего, его спали укреплённые стёкла, которыми он оснащался для безопасности людей.

Лифт остановился на последнем этаже, его створки плавно и беззвучно распахнулись, выпуская нас наружу. Быстро высунув голову и не обнаружив поблизости мертвецов, я вышел первый, за мной последовал мой молчаливый компаньон.

Тут тоже всё было перевернуто, разбросано и разбито, но, к моему удивлению, не было видно ни одного зомбака, что меня порадовало и насторожило одновременно. Постоянно оглядываясь, я дошел до барной стойки, где зрители покупали напитки и попкорн перед походом в кино. К моей великой радости, аппарат с попкорном, стоявший у стены, оказался цел и был наполнен уже приготовленными хлопьями. Найдя на полу самую большую не раздавленную ёмкость для него, я наполнил её до краёв своим любимым попкорном в карамели. Тут же, на полу, нашлись пластиковые бутылки со сладкой газировкой. Прихватив одну из них, я еще раз огляделся и, не обнаружив опасности, сказал:

– Всё по фен-шую: попкорн и газировка, осталось только фильм выбрать! Меня, кстати, Андрей зовут, а тебя как?

Мой спутник, мужик лет сорока на вид, удивленно вытаращил на меня глаза и ответил:

– Какой еще фильм, ты что, совсем больной на голову? Мы сюда пробирались сквозь мертвецов, рискую жизнями, ради фильма?

– Ты так и не сказал, как тебя зовут!

Собеседник обхватил голову руками и нервным голосом, срываясь на визг, ответил:

– Да какая нахрен разница, как меня зовут?! Ты убил моего знакомого, сбросив его с крыши автобуса и размозжив ему голову об столб, завёл меня в этот проклятый торговый центр, больше похожий на скотобойню, и теперь хочешь есть попкорн и смотреть фильм?!

Не люблю негатив и негативных людей. Нет бы порадоваться, что я спас его с памятника и сейчас будем смотреть фильм в кинотеатре, когда ему еще такая возможность представится? Может быть, уже никогда. А он, вместо радости, причитает тут, впадая в истерику, и портит мне весь кайф. Закинув в рот горсть вкусного попкорна, я, пережёвывая, ответил ему:

– От тебя исходит слишком много негатива, приятель. Начнём с того, что не я вас загнал на тот памятник, но я дал возможность вам спастись. Сколько вы там сидели? Час, два, день? А сколько вы еще продержались бы, хоть и не на сильном, но тем не менее холоде, без еды, воды?