Земляной А. Орлов Б. Рокировка в длинную сторону

День был жарким, но не душным. Дети вышли из дома и, найдя какую-то опушку, развалились на траве. Василий и Артем затеяли, было, возню, в которую попробовали втянуть и Белова, но тот легко увернулся раз-другой, и мальчики оставили свои бесплодные попытки. Светлана, занявшаяся каким-то своими девичьими хлопотами, с надеждой посмотрела на Сашу: вдруг он проявит к ней интерес и присоединится к ней? Но, увы, этим надеждам не суждено было сбыться, и, печально вздохнув, девочка вернулась к своим делам.

Александр лежал на траве, раскинув руки, смотрел в бездонное пронзительно голубое небо, грыз травинку и думал о том, чем можно еще помочь Сталину и что надо сделать в первую очередь. Как и большинство своих настоящих сверстников, Александр Ладыгин относился к Сталину с глубоким уважением, считая его организатором великой Красной Империи - той самой, что выстояла в войне, подняла человека в космос, создала мощную промышленность и могучую науку. Ну а если и были недочеты, недогляды и недосмотры, так на то Иосиф Виссарионович и человек, а не господь-бог...

Василий о чем-то заговорщицки пошептался с Артемом и аккуратно пихнул в бок Белова:

- Сашка, айда с нами? На Сетунь, купнемся!

Александр посмотрел в хитрые глаза названного братца. Вот и первое испытание в детском теле, причем куда как круче тех, что были до сих пор. Сактировать - ума много не надо, особенно, если от тебя ничего такого не ждут. И говорить о том, что в твоем времени любой первоклашка знал - тоже. А вот теперь...

- Охрана ж не пустит, - произнес он, лениво растягивая слова, а на самом деле - стараясь выиграть время. - А потом от товарища Сталина ой как влетит...

Василий усмехнулся с видом много пожившего и повидавшего человека:

- Да даже если и поймают - отцу не скажут. Не дрейфь, Немец. Если бы каждый раз о всех моих делах отцу сообщали, он бы с меня давно шкуру спустил. Или к Яшке отправил. Ну? Пошли?

В его глазах читался вызов, и Саша поднялся:

- Пошли, - просто сказал он.

Просто Белову вспомнилось, что он читал когда-то о Василии Сталине. Вспыльчивый, заносчивый, он, тем не менее, был человеком честным, не боявшимся отвечать за свои грехи, а самое главное - глубоко и искренне уважавшим тех, кто умел делать что-то лучше него. Пожалуй, сын вождя это - Том Сойер: такой же непоседливый, живой выдумщик, но смелый и порядочный. И вот теперь Александру представилась возможность показать Василию Сталину, чего он стоит, и кто тут будет независимым...

6

...Несмотря на ряд технических сложностей, работа над новым типом моторной установки для авиационной техники даёт основание предполагать, что общая эффективность реактивного способа движения намного превосходит таковой у поршневых самолётов. Тяга достигнутая на опытных моделях уже достигла планки в 2.1 тонны и не имеет принципиальных ограничений.

Турбореактивный двигатель кроме того имеет низкое лобовое сопротивление за счёт узкого продольного сечения и способен встраиваться в относительно узкие моторные гондолы, что положительно скажется на аэродинамике летательных аппаратов...

Архип Люлька

Докладная в НаркомТяжМаш на имя С. Орджоникидзе.

3 июля 1934 года

Поликарпов сидел в приемной Сталина и пытался догадаться: зачем его вызвали. Так уж получилось, что Иосифу Виссарионовичу он никогда не нравился, хотя надо отдать должное: вождь всегда уважал его за глубокий ум и высокий профессионализм.

Вроде бы вины за ним никакой не было, наоборот: только что новейшие истребители И-15 и И-16 пошел в серию, и даже особых проблем с ними нет. И новый ЦКБ-15 тоже - в норме. Скоро Чкалов его облетает...

- Товарищ Поликарпов, пройдите, - сообщил Поскребышев, и Николай Николаевич вошел.

Сталин сидел за длинным зеленым столом, и читал какой-то документ. Но услышав шорох открывающейся двери, он поднял голову, отложил бумагу в сторону и поднялся навстречу.

- А, здравствуйте, товарищ Поликарпов, здравствуйте. Проходите, - хозяин кабинета сделал приглашающий жест рукой. - Присаживайтесь.

Николай Николаевич напрягся: Сталин был слишком гостеприимен, а это, по опыту, не сулило ничего хорошего. Впрочем, он все равно не помнил за собой никакой вины, а потому просто не знал, чего ожидать?

- Может быть, чаю? - радушно предложил Сталин. - Мне тут, знаете ли, товарищи с Кавказа привезли замечательный чай, вы такого не пробовали!

Поликарпов собирался сказать 'Нет', но вместо этого зачем-то кивнул. Сталин велел принести, и через минуту перед 'королем истребителей' стоял исходящий ароматным паром стакан в серебряном подстаканнике.

Сталин расспрашивал о том, как продвигаются работы по новым проектам, угощал чаем, Поликарпов машинально отвечал, все еще не понимая: неужели ради этого его вызвали к Самому?!!

- ...Значит, все у вас, товарищ Поликарпов, хорошо? - глуховатый голос вернул его в реальность.

- Да, товарищ Сталин. Все идет так, как должно... - И, смешавшись под пристальным взглядом, поправился, - Ну, почти...

- Вот и хорошо. Значит, если отвлечь вас для решения одного интересного вопроса, текущие дела не пострадают, так, товарищ Поликарпов?