Зеница ока. Вместо мемуаров

Давно пора понять, что Россия нам вовсе не союзник, отнюдь не член содружества свободных стран, она отталкивает от себя Запад, помощь-то берет, но с кривой физиономией, ее больше идея собственного величия беспокоит, чем идея демократии. Так что пускай снова себя загоняет в свой дурацкий порочный круг: чем пуще развалится это государство, которое, очевидно, не способно честно войти в мировое общество, тем лучше для США и для всего Запада.

Крутая статья, ничего не скажешь, может быть на данный момент — то есть пока что — слишком крутая, однако, мне кажется, она улавливает основную тенденцию и отражает растущую в мире оппозицию новому антизападному тренду нашего отечества.

Года полтора назад я как-то случайно познакомился в Вашингтоне с подвыпившим российским генералом. «Я тут на переговорах по разоружению», — сказал он и шумно выдохнул густую, как граната, дулю воздуха. «Ну и как собираетесь разоружаться?», — спросил я, чтобы что-нибудь сказать. Левой рукой он ударил себя в сгиб правой руки и пружинисто покачал предплечьем с шишкой кулака. Вот так мы им будем разоружаться.

С тех пор много было сделано в том направлении, куда тот генерал показывал. В 1989 году, когда после девяти лет вынужденного отсутствия я впервые приехал в СССР, советское радио освещало антикоммунистические демонстрации в Праге с сочувствием к демонстрантам, с явной антипатией к засидевшимся в Пражском Граде коммунистическим бонзам. Теперь очередной кубинский кризис, вызванный зверским уничтожением двух маленьких аэро с демократически настроенными пилотами, подается московским телевидением в открыто антиамериканском, прокастровском ключе. Америка-де сама спровоцировала это дело, для того чтобы усилить давление на «Остров свободы». На остров из Архипелага ГУЛАГ, добавим мы тут, не удержавшись от мрачного каламбура.

Постоянной двусмысленностью несет и от освещения событий в Боснии. Америка-де вообще-то противостоит исламу, а вот в Боснии почему-то она мусульман поддерживает. И почему это она так делает, какие у нее, коварной, планы на уме? Ведь не может же быть, чтобы Америка была просто так против гражданской резни в Европе. Едва оправившись с помощью Запада от коммунистической разрухи, Россия снова показывает антизападный норов. Выговорить слово «спасибо» нам невмоготу, мы в пажеских корпусах не учились. Получается уже нечто вроде известной сталинской неблагодарности и клевете в отношении «ленд-лиза», без которого никаким образом не удалось бы выиграть войны, положи хоть еще двадцать миллионов жизней.

Откуда опять взялась извечная российская напасть неполноценности? Да все оттуда же, из семидесятипятилетнего коммунистического наследия, сродни злому похмелью. Еще недавно, когда «великий-могучий» СССР разваливался с ошеломляющей вонью, с радиоактивной дрянью, с дрожью бесконечных очередей, российский человек тянулся к мировой «семье народов», ко всем без разбора продуктам этой семьи, мечтал о «цивилизованных странах». Нынче с усилением зюгановского большевизма снова выпятилась высокомерная губа, фыркает на все западное: «Сплошная химия!» Принимая неокоммунистическую игру, и власти пока предержащие тоже хотят себя показать антизападниками.

Коммунизм при всем его лживом интернационализме всегда продвигал самую зловещую ксенофобию, причинившую столько зла российской экономике и российской культуре. Вот и теперь, выдвигая Зюганова в президенты, они встают и коровьим хором исполняют свой «Интернационал». У нас, похоже, подзабыли слова этого рева. Невредно будет напомнить.

«Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов! Кипит наш разум возмущенный и в смертный бой вести готов!»

Вот такая снова начинается смертоносная и проклятьем заклейменная «вампука» на российской земле. Пусть эти люди с тяжелыми дурными лицами поют в предвыборные дни свой гимн погромче. Может быть, россиянин все-таки расслышит эти слова, вспомнит, что с ними связано, и еще раз поймет их смысл.

12 марта 1996

Если бы выставить в музее раскаявшегося большевика

Геннадий Зюганов в своих предвыборных речах обещает, что необольшевики не будут повторять «ошибки своих предшественников». С коммунистами, однако, никогда не знаешь, что они называют ошибками. Разгон Учредительного собрания в 1918 году, например, это ошибка? Или ошибка в том, что всю контру сразу не перестреляли, не выходя из Таврического дворца? Вообще красный террор — это ошибка, или ошибка состоит в недостаточном его применении?

Что у них на данный момент считается ошибкой: введение нэпа или удушение нэпа? По отношению к коллективизации что является ошибкой: сама она как таковая или методы ее проведения? Иные товарищи, без сомнения, считают эти методы слишком мягкими и в этом видят ошибку. Сам же товарищ Зюганов, возможно, считает, что методы были немножко слишком жесткими, и в этом видит небольшую ошибку. Ну, во всяком случае так он высказывается на международных встречах к восторгу иных западных политологов.