Зенобия из рода Клеопатры

Осведомители Зенобии не ошибались, сообщая о драматичных событиях в столице империи. Аврелиан распознал в действиях пальмирской царицы в Египте намерения ослабить Рим. Но нападения германских племён не позволяли отвлечься, убрать хотя бы легион от Дуная. К тому же на Апеннинах возникла ещё угроза от алеманов, маркоманов и ютунгов, прорвавшихся из Альп на исконные земли римлян. То, что они опасны, Аврелиан уже понял, когда с двумя легионами вышел навстречу и ночью подвергся нападению. Римляне потерпели жестокое поражение, позволив варварам приблизиться к Умбрии, сердцу Италии, откуда день пути до Рима.

В городе вспыхнула паника, жители семьями покидали дома, на улицах начались беспорядки и мародёрство. Аврелиан не пал духом, собрался с силами и, воспользовавшись тем, что захватчики рассредоточились и занялись грабежами, разгромил их в следующем сражении. Военачальники настаивали на том, чтобы император позволил преследовать врагов, а он послал к их вождям переговорщиков, чтобы предложить мир и позволить вернуться по домам взамен обещания больше не заходить в пределы Империи.

Захват царицей Зенобией египетской житницы грозит Риму голодом… Это император понимал, как никто другой. Уже сейчас ситуация с ценами на продовольствие на рынках италийских городов становилась неуправляемой, о чём докладывалось Аврелиану. Зерно выдавалось уже из армейских запасов, а для плебеев устраивалась бесплатная раздача хлеба. Но этих мер оказалось крайне мало. В столице хлеба и продовольствия явно не хватало, как и по всей Италии. А после потери Египта и последовавшей блокады морской торговли назрела опасность возвращения трудных времён. Так случалось в трудные периоды истории Рима — например, когда повышался уровень воды в Тибре: заливало не только окрестные низины с болотами, но и торговые склады на берегу главной гавани в Остии. Здесь в огромных объёмах хранилось продовольствие, в основном пшеница для выпечки хлеба, чтобы бесплатно раздавать гражданам.

Выживание огромного перенаселённого города, где ничего своего не имелось и не производилось, становилось трудным даже при благополучной ситуации. Любая случайность в поставках зерна нарушала веками установленный порядок. В такие моменты римляне проявляли готовность к мятежу против власти в любой момент и по любой причине. Так и сейчас, когда по Риму безудержно ползли слухи о сдаче города варварам, возник заговор, зачинщиками которого оказались… рабы и наёмные ремесленники государственного монетного двора. Волнение, подогреваемое частью сенаторов недовольных Аврелианом, перекинулось в жилые кварталы. Произошло восстание, на усмирение которого император был вынужден срочно бросить силы…

***

Незадолго до этих событий Аврелиан услышал от Антистия, помощника по делам дворцовой канцелярии, что часть серебряных монет в торговом обороте является медными подделками.

— О чём ты говоришь? — изумился он. — На каждой монете есть лик императора! Разве такое возможно?

— Настолько возможно, господин, что я нашёл ювелира, знатока подобных монет, и осмелился пригласить к тебе. Имя его Фелициссим, он из иудеев. Расскажет правду, если спросишь.

— Покажи его, — потребовал Аврелиан.

Фелициссим оказался пожилым и не по годам подвижным человеком с подозрительно бегающими глазами. На вопрос императора охотно ответил:

— Мне приходится встречаться с заказчиками, которые просят изготовить ювелирное изделие из меди, но чтобы выглядело как ценное, из серебра и золота. Я исполняю заказ, покрывая недорогую медь тонким слоем из дорогого металла, и в таких случаях нет ничего противозаконного. Но если кто просит таким образом изготовить монету с дорогим моему сердцу ликом императора, отказываю и осуждаю тех, кто на столь ужасное дело решается. Ведь тогда назначенная цена монеты не соответствует содержанию серебра или золота. И чем больше таких подделок в обороте, тем быстрее обесценивается настоящая монета, а за ней дорожают товары.

— В чём хитрость подделки?

— А в том, что медная заготовка размягчается огнём не намного позже серебра, что позволяет обоим металлам сплавляться перед чеканкой. Тот же принцип используется и при подделке золотых монет.

— Но это же преступление! — вскричал Аврелиан.

— Мой господин, — взял слово Антистий, — такие случаи встречаются у многих народов. Если верить Геродоту, царь Самоса Поликрат расплатился со спартанскими наёмниками свинцовыми деньгами с позолотой, которые сам же велел изготовить. Император Клавдий прибегал к изготовлению подделок, и Нерон разрешил добавлять в серебряные монеты излишнюю медь. При этом каждый правитель предполагал, что создаёт благополучие Рима, а на самом деле пускал в оборот неполноценные монеты, создавая трудности в торговле.

— Но ведь существует наказание за подделку монет смертная казнь с конфискацией имущества! — искренне возмутился Аврелиан.

— Да, господин! Но если незаконным делом занимается император — он всё делает в интересах доверенного ему государства. Ему разрешено.