Зерно на мельницу

Год и месяц я следовал за ним по всей Индии и всякий раз, когда я хотел его повидать, он меня выгонял. Другим он позволял месяцами быть с ним, а я приду, и он мне говорит: "Уходи. Поезжай в Дели!" Поезжай туда, поезжай сюда. У меня было немало приключений, и всякий раз когда я возвращался и говорила "Махарадж-джи, вы обещали, что сделаете меня достаточно чистым". А он просто смеялся и говорила "Ты будешь".

В конце концов правительство Индии вытурило меня из страны из-за проблем с визой. Позвольте мне объяснить, что когда я в тот раз попал в Индию, Махарадж-джи сказал: "Сколько ты хочешь пробыть?". Я сказала "Не знаю, я хочу навсегда - остаться". Что было неправдой, но я считал, что должен так сказать. А он говорит: "Как насчет марта?" Был февраль, и я сказала "Вы хотите сказать - месяц?" Махарадж-джи говорит: "Правильно - год с марта месяца". Так и обернулось, что как раз через год с марта месяца индийское правительство меня вытурило. Сейчас не видно никакой связи между предсказанием Махарадж-доки и действиями правительства, но если ты начинаешь понимать, как эта игра работает, то не станешь полагаться на кого-то, пока можно его вытурить. Не знаешь больше, кто на кого работает. И сделано-то это даже не на этом плане, вот что странно. Когда правительство вот-вот должно было меня вытурить, я сказал: "Махарадж-джи, вы же обещали". Я полагал, что когда буду достаточно чист, я почувствую себя чистым. Я не знал - какое это будет ощущение, но знал, что иное, чем то, как я себя обычно чувствую. Тут он говорит: "Вот, съешь это манго". Ну, я прочел немало святых книг, вот я и рассчитывала "Это и есть то самое манго". Я забрал его в ванную, чтобы не пришлось ни с кем делиться. Я не знал высадить ли семя, чтобы у меня было еще, или этого будет достаточно. Я съел манго и ничего не случилось. Это было просто хорошее манго.

Потом я уезжал в Америку, и он сказал: "Я никогда не допущу, чтоб Рам Дасс сделал в Америке что-нибудь дурное". "Отлично!" - подумал я, "Заставим его сдержать слово". Вот я вернулся в Америку и опять начал делать свое дело. И малопомалу мирские влияния начали доставать меня. Легко было оставаться сосредоточенным на Боге, сидя в храме в Индии. Особенно тот год. Там происходила одна огненная церемония. К концу девятидневной церемонии берешь то, от чего хочешь избавиться, и бросаешь в огонь. Я хотел избавиться от вожделения. Помимо всего прочего, мне тогда исполнилось сорок лет: довольно уж! Я этим был всецело занят лет тридцать. Если мне этого недостаточно до сих пор, значит всегда будет недостаточно, вот я и решил от этого отказаться. Я и бросил это в огонь.

На другой день был праздник Рам Лила. Должны были сжигать огромное соломенное чучело Рамны. Равана - плохой парень из "Рамаяны": у него грандиозное это и десять голов, все исполненные желания. Можно бросить в чучело все, что в тебе подобно Раване. Я поразмыслил и порешил: "Ну, я могу вдвойне обезопаситься, брошу-ка я в Равану", - а он сидел в огромном кресле, и подожгли его прямо между ног. Очень символично. Оказалось, что в эту ночь был йом-Кипур, и чтобы быть трижды уверенным, я опирался и на эту основу.

Месяца три это как будто действовало. А потом, сижу в двухэтажном автобусе в Лондоне и замечаю, что глаза мои поглядывают на тротуар, следуя за каким-нибудь привлекательным существом на улице. "Хо-хо!" - подумал я, "ну вот опять". Вот так я и вернулся на Запад, снова готовый быть духовным учителем. Я собирался снова поехать в Индию через два года: т.е. в 1974 году, но Махарадж-джи уже оставил тело, интеллект мой меня спросила "Куда же он мог уйти?". Потому что иной раз в прошлом я сиживал с ним, видел его физическое тело, а затем успокаивался в медитации и ощущал его присутствие на другом плане. Тело мое начинало сотрясаться от Шакти, от того количества энергии, которая исходила из этих разных планов. Я переходил с плана на план, встречая его везде.

Я припомнил рассказ, который вы, может быть, слыхали, о Рамана Махарши. Он умирал, а его последователи говорили: "Баба-Лжи, не оставляй нас, пожалуйста. Исцели себя". А он говорит: "Нет, тело это изнурено". Они опять: "Не оставляй нас, не оставляй?. А Рамана Махарши сказала "Бросьте эти глупости, куда я могу уйти?". Это казалось мне самым лаконичным утверждением иллюзорности тела. Но где-то во мне самом была совсем иная история. Я знал, что я еще не пропечен как следует; "пекарем" был Махарадж-джи, а он как раз ушел.