Зернышки в кармане. … И в трещинах зеркальный круг

— Да, вам сейчас очень тяжело. — Ланс сочувственно кивнул.

Он повернулся к дивану, где с намазанной медом лепешкой сидела женщина, сидела и спокойно разглядывала его.

— С Адель вы, конечно, не знакомы? — спросила Дженнифер.

— Представьте, знакомы, — пробормотал Ланс, беря Адель Фортескью за руку.

Он посмотрел на нее сверху вниз, и ресницы ее затрепетали. Она отложила лепешку, которую держала левой рукой, и слегка пригладила волосы. Машинально, по-женски. Просто потому, что в комнате появился видный мужчина. Низким, бархатным голосом она сказала:

— Сядьте рядом, Ланс. — Она налила ему чашку чаю. — Я очень рада, что вы приехали. Нам так нужен еще один мужчина в доме.

— Я готов оказать любую посильную помощь, — предложил Ланс.

— Вы уже знаете… впрочем, наверное, еще нет… в доме была полиция. Они считают… они считают… — Она не договорила и надрывно вскрикнула: — О-о, как это ужасно! Ужасно!

— Я все знаю. — Голос Ланса звучал строго, но с сочувствием. — Они встретили меня в аэропорту.

— Полиция?

— Да.

— И что сказали?

— Ну, — Ланс развел руками, как бы не желая вдаваться в подробности, — объяснили, что произошло.

— Его отравили, — проговорила Адель, — вот что они считают и не скрывают этого. И отравление не пищевое. Не пищевое, а вполне умышленное, его отравил кто-то. И мне кажется, правда-правда, что они подозревают кого-то из нас.

Ланс вдруг одарил ее быстрой улыбкой.

— Пусть об этом голова болит у них, — успокоил ее он. — А вам зачем беспокоиться? Но какой умопомрачительный чай! Настоящего английского чая давно не доводилось отведать.

Вскоре его настроение передалось окружающим.

Адель неожиданно спросила:

— А ваша жена… разве вы не женаты, Ланс?

— Женат. Жена сейчас в Лондоне.

— Но может быть… вам лучше привезти ее сюда?

— Посмотрим, время есть, — уклонился от прямого ответа Ланс. — Вообще-то Пэт… ей хорошо и в гостинице.

— Но ты не думаешь, — вдруг вмешалась Элейн, — что… ты же не считаешь…

— Какой роскошный шоколадный пирог, — перебил ее Ланс. — Придется попробовать. — Отрезав кусочек, он спросил: — А тетушка Эффи еще жива?

— Да, Ланс, жива. Она ест у себя в комнате и вообще к нам не спускается, но чувствует себя сносно. Только странная какая-то стала.

— Она всегда была странная, — заметил Ланс. — Пожалуй, после чая я к ней поднимусь.

— В ее возрасте, — пробормотала Дженнифер Фортескью, — ей бы самое время перебраться в какое-нибудь заведение. Где за ней будут как следует ухаживать.

— Помоги, господи, любому заведению для престарелых дам, которое даст приют тетушке Эффи, — шутливо произнес Ланс. Потом добавил: — А кто мне открыл дверь? Этакая якобы застенчивая скромница?

Адель удивилась:

— Разве вам открыл не Крамп? Дворецкий? Ах да, я забыла. Он сегодня выходной. Но про Глэдис не скажешь…

— Голубые глаза, — взялся описывать Ланс, — пробор посредине, ангельский голосок, тихоня тихоней. Ну а что за всем этим скрывается, лучше не говорить.

— Это, — догадалась Дженнифер, — Мэри Доув.

— Она у нас вроде домоправительницы, — пояснила Элейн.

— Особенно сейчас.

— Хозяйство она ведет неплохо, — заметила Адель.

— Да, — задумчиво согласился Ланс. — Судя по ее виду, так оно и есть.

— Но она еще тем хороша, — добавила Дженнифер, — что знает свое место. Не берет на себя больше, чем ей положено.

— Благоразумная голубка Мэри, — заключил Ланс и отрезал себе еще кусочек шоколадного пирога.

Глава 12

1

— Значит, ты снова объявился, как фальшивая монета, — сказала мисс Рэмсботтом.

Ланс осклабился в улыбке.

— Ваша правда, тетушка Эффи.

Мисс Рэмсботтом неодобрительно фыркнула.

— Нечего сказать, подходящее выбрал времечко. Твоего отца вчера убили, по дому шастает полиция и всюду сует нос, даже залезает в мусорные ящики. Я сама из окна видела.

Она умолкла, снова фыркнула и спросила:

— Ты привез с собой жену?

— Нет. Пэт я оставил в Лондоне.

— Разумно. На твоем месте я поступила бы так же. Мало ли что может приключиться.

— С ней? С Пэт?

— С кем угодно, — отрезала мисс Рэмсботтом.

Ланс Фортескью задумчиво посмотрел на нее.

— Вам что-то известно, тетушка Эффи? — спросил он.

Мисс Рэмсботтом не стала отвечать прямо.

— Вчера ко мне с расспросами приходил инспектор. Ну, много он из меня не вытряс. Но он совсем не такой дурак, каким прикидывается, далеко не дурак. — Вдруг она вознегодовала: — Что бы сказал твой дед, узнай он, что в доме была полиция, — несчастный перевернулся бы в гробу! Ведь он всю жизнь был членом «Плимутской братии», сектантом до мозга костей. Помню, какой он шум поднял, когда узнал, что я по вечерам хожу в англиканскую церковь! А ведь в этом по сравнению с убийством ничего дурного нет.

Обычно Ланс отвечал на подобные тирады улыбкой, но сейчас его удлиненное, обрамленное темными волосами лицо оставалось серьезным. Он сказал:

— Тетушка, меня ведь долго не было, я много чего не знаю. Что здесь вообще происходит?

Мисс Рэмсботтом подняла глаза к небу.

— Деяниями господними тут и не пахнет, — твердо сказала она.

— Да, да, тетушка Эффи, других слов я от тебя и не ждал. Но с чего полицейским взбрело в голову, что папу убили здесь, в этом доме?