Читаем Жак Лакан: введение полностью

Как будто бы объект, который вызывает желание субъекта, попав ему в руки, тут же эту свою желательность утрачивает. Он/она берет его в руки, и оказывается, что вот этого объекта-причины желания в нем нет, он сместился куда-то в другое место, переместился на какой-то другой объект. И снова субъект пытается этот другой объект заполучить, но получив его, снова понимает, что это не то. То есть объект-причина желания неуловим. Он всегда не там, где кажется субъекту. Отсюда, соответственно, метонимия желания, то есть постоянное смещение желания с одного объекта на другой. Что бы субъект ни получил, это не то, что он/она хочет, потому что субъект хочет не этот конкретный объект, он/она хочет получить вот этот самый загадочный объект-причину желания, который, как ему кажется, размещается то в одном, то в другом, то в третьем объекте. Но какой бы объект он/она ни брал, какой бы объект он/она ни получал, всегда оказывается, что это не то, что этот объект-причина желания снова от него/нее ускользнул.

В этом смысле желание человека бесконечно. И метонимия человеческого желания тоже бесконечна. Она является отражением конститутивной нехватки человека. То есть для самой структуры человеческой субъективности характерна нехватка, утрата чего-то. Утрата чего-то, что он/она пытается возместить, восполнить. Символом этой утраты, нехватки, того, что субъект пытается получить, чтобы эту полноту восполнить, как раз и является объект-причина желания. Человек иллюзорно считает, что этот объект находится в каком-то внешнем объекте. Но каждый раз получив этот внешний объект, выясняется, что это не он, это не то. Поэтому, повторяюсь, метонимия желания бесконечна.

Бесконечна в силу того, что то, за чем субъект всю жизнь так долго и упорно гоняется, это осколок того самого утраченного наслаждения, который он/она пытается найти. Субъект перебирает один объект, другой объект, третий объект в поисках утраченного jouissance, утраченной полноты, но какой бы объект он/она ни брал, ни один из них не способен вернуть утраченное наслаждение.

Хорошая иллюстрация этой идеи – ослик, который бежит за морковкой. Морковка на удочке привязана прямо перед ним, она висит, и ему кажется, что она вот тут рядом. Но как бы быстро он за ней ни бежал, он никогда не сможет ее достигнуть, потому что сама конструкция той повозки, в которую запряжен этот ослик, делает морковку недостижимой. На рисунке 42 виден этот процесс – тут есть человек под значком с перечеркнутым субъектом, который бежит за привязанной перед ним морковкой (объект-причина желания). В лакановской алгебре это находит выражение в формуле, данной на рисунке 43. То есть перечеркнутый субъект, субъект, утративший свою целостность, вечно преследующий свой объект-причину желание и никогда не могущий его достигнуть.

В силу конститутивной нехватки, в силу невозможности в принципе найти то, что даст полноту, желание в своем движении бесконечно. Бесконечна его метонимия. Утраченное наслаждение не может быть найдено. Соответственно, бег за тем, что субъект хочет, бесконечен – он никогда не получит желаемого.


Рисунок 42. Человек-ослик, преследующий объект-причину желания


Объект-причину желания Лакан сравнивал с древнегреческим понятием ”агалма“. Агалма – это драгоценность, ценное приношение богам. Нечто, что, будучи помещенным во что-то, придает ему ценность. Это, по словам Лакана, то, «с помощью чего вы можете, коротко говоря, привлечь внимание богов»[101]. То есть это настолько ценная, настолько замечательная, настолько драгоценная вещь, что она способна привлечь внимание богов. Сами боги заворожены агалмой. Сам резервуар, в который агалма помещается, не имеет никакой ценности. Ценность имеет лишь положенная в него агалма.

Агалма – это и есть объект-причина желания в том смысле, что субъект пытается заполучить те или иные объекты, потому что считает, что в них находится эта драгоценность, эта агалма. Но каждый раз, получив тот объект, развернув его обертку, он/она обнаруживает пустоту, понимает, что там нет ничего, кроме этой самой пустой оболочки. Оболочки, которую субъект отбрасывает и устремляется за следующим объектом. Как пишет Лакан: «если этот объект вам эмоционально небезразличен, то это значит, что внутри него кроется объект желания, агалма

. Вот что имеет значение, вот почему всегда интересно понять, где он, этот пресловутый объект желания, пребывает, какова его функция, как именно действует он внутри субъекта и в общении между ними»[102].

Если некоторый объект – автомобиль, должность, счет в банке, все что угодно – распаляет субъекта, если он вызывает его/ее желание, – значит с точки зрения субъекта, внутри этого объекта находится эта самая агалма, этот самый объект-причина желания. Именно эта иллюзия придает данному объекту ценность.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное