Жаклин Кеннеди. Американская королева

Анкета участницы конкурса демонстрирует, как Джеки тогда видела себя и свое место в мире: «Что касается внешности, то я высокая, волосы каштановые, лицо квадратное, а глаза расставлены так широко, что очки приходится делать на заказ и на это уходит целых три недели. Фигура у меня не точеная, но я могу выглядеть худой, если правильно подберу одежду. Тешу себя надеждой, что временами мне удается выйти из дома одетой как парижанка или хотя бы как бледная копия парижской модницы, но зачастую мама догоняет меня и сообщает, что у меня скособочен шов на чулке или пуговица держится на честном слове, а это, как я понимаю, Смертный Грех».

На вопрос анкеты, с какими тремя мужчинами она хотела бы познакомиться, Джеки назвала Шарля Бодлера, Оскара Уайльда и русского антрепренера Сергея Дягилева. Необычный выбор для двадцатилетней американки из хорошей семьи. О Бодлере и Уайльде она написала: «Оба они были поэты и идеалисты, умели красиво преподнести собственную греховность и все еще верили в некую высшую силу». Дягилев восхищал ее умением представить взаимодействие разных искусств и культур Востока и Запада, талантом выбирать лучших из лучших и создавать шедевр, пусть и эфемерный. Джеки писала: «Будь я главным художественным руководителем двадцатого века и наблюдай за всем из кресла, висящего в пространстве, я бы руководствовалась их теориями, на их стихи писались бы музыка и картины, ставились бы балеты».

Ее предпочтения в одежде очень показательны, поскольку соответствуют избранному образу жизни: серый костюм как униформа для путешествий, походов по магазинам, обедов и посещений выставок; дополненный бархатной шляпкой с вуалью и большой меховой муфтой, он подходил для коктейлей и для «непарадных» вечеров в городе. Клетчатое платье без рукавов в сочетании с черной водолазкой, купленной к серому костюму, вполне подходило для воскресного вечера в колледже и последующего ужина в городе или для поездки на воскресный обед к родным за город. В черном топе и оранжевой юбке из тафты Джеки после футбольных матчей ходила на танцы в студенческих общежитиях, куда мальчики приходили одетые как попало, а еще в театры и на танцы в городе. Джеки считала, что в журналах раздел моды для мужчин на самом деле предназначен для женщин: «По-моему, любая женщина с удовольствием прочитает, как должен одеваться мужчина, поскольку ей хочется внести разнообразие в гардероб мужа, но она не знает, как это сделать, и не может придумать ничего, кроме светло-синего габардинового костюма и галстука ручной работы…»

Для рекламы мужского парфюма Джеки тоже придумала провокативный прием: «Прошли те времена, когда парфюм воздействовал лишь на обонятельные рецепторы мужчин. Настала эра рекламы, насыщенной прилагательными. Почему бы не процитировать стихи? Ведь парфюм похож на вино. Обе жидкости, воздействуя на близко связанные органы вкуса и обоняния, пьянят нас, и в литературе вино всегда очень привлекательно». По ее замыслу, следовало разместить флаконы в стойке для винных бутылок и снабдить их этикетками в таком же духе. Наиболее эффективное решение – черно-белая фотография, где черная глубина секций подчеркивает игру света на хрустале флаконов. В правой части рекламного разворота – тоже на черном фоне – россыпь цветочных лепестков, хрустальный бокал на тонкой ножке и размытый силуэт женщины (длинная шея, сережка… рука), наливающей в бокал парфюм.

Vogue отнесся к идеям Джеки с энтузиазмом, и 25 апреля 1951 года Мэри Кэмпбелл, ответственная за конкурс «При де Пари», написала Джеки письмо, поздравив ее с выходом в финал и пригласив в числе других финалистов в Нью-Йорк, где, в частности, планировался ужин с главным редактором Эдной Вулман Чейз – 10 мая в клубе Космополитан. В ответ Джеки телеграфировала, что девятого, десятого и одиннадцатого сдает экзамены и потому приехать не сможет. «Я ужасно рада, что вышла в финал, и надеюсь, вы меня не дисквалифицируете». На следующий день Мэри Кэмпбелл в свою очередь написала Джеки и просила в течение ближайших двух недель прилететь в Нью-Йорк, в любой день, когда ей будет удобно. «Мы все сочли ваш проект одним из самых интересных, так что вы поймете наше желание увидеться с автором». Джеки прилетела в Нью-Йорк 3 мая и встретилась с мисс Кэмпбелл за ланчем. Встреча прошла успешно, и 15 мая 1951 года миссис Чейз письмом известила Джеки, что она получила первый приз, обойдя 1280 конкурсанток из 225 колледжей США. 18 мая Джеки, вне себя от радости, телеграфирует: «Поверить не могу, что выиграла. Буду в Нью-Йорке весь понедельник, можно ли встретиться? Позвоню утром».

В понедельник 21 мая она встретилась с Мэри Кэмпбелл, заполнила анкету и сфотографировалась. Как ближайшую родственницу – на случай экстренной необходимости – указала мать, а в качестве постоянного адреса – Мерривуд, добавив, что проживает в штате Виргиния с 1942 года.