Жандарм 5 (СИ)

— Не забываете о ней? — усмехнулся парень. — Может и правильно. Помню я, как вы нас предостерегали, — все же показал он, что не пропустил мимо мое замечание о «совете». — Мол, личности туда не самые законопослушные могут зайти. Сманивать и подначивать против императора могут начать… — тут он вздохнул тяжело. — Правы вы тогда были. Есть там такие люди.

— А отец Никодим?..

— Не с ними он, — покачал головой Сергей. — За людей радеет. Помочь хочет. Верит, что можно донести до императора чаяния народные. Подписи собирает, чтобы потом с письмом от обчества к Кремлю пойти по Болотной. Да еще недавно слух прошел, что один жандарм за рабочих встал, укоротив заводчика. Не дал тому полицию на них натравить. Это отца Никодима воодушевило. Да и некоторых иных работяг тоже. Поверили, что не впустую его затея.

— Тот жандарм — я, — хмыкнул на слова Сергея. — Было дело.

— И что с тем заводчиком? — тут же заинтересовался Сергей.

— Владелец мануфактуры попытался на меня промышленный союз натравить, — не стал я утаивать от парня информацию. — Мне дали задание — доказать, что из-за притеснений промышленников люди к революционерам идут. Если докажу — тем укорот уже не только я, а и те, кто повыше меня стоят, дадут. Поможешь?

— А что делать то надо? — удивился Сергей.

Да и глаза засверкали. Вижу, что ему приятно, что есть поддержка наверху против хозяев фабрик да заводов.

— Нужно, чтобы люди, которые к социалистам подались, написали, что их к тому принудило. Если угнетения на заводах, а те посулили работягам их тяжкий труд облегчить да денег платить больше — вот это и станет основой моей правоты и воздействия на всех промышленников. Получится так, что из-за них у нас революционеры растут.

— Я скажу мужикам, но найдутся ли те, кто сам голову подставит, назвав себя пособником социалистов… — тут Сергей развел руками.

— Пусть хотя бы знают, что есть такая возможность повлиять на владельцев их заводов. А что там с проповедью? — вернулся я к первоначальному вопросу.

— Да на проповеди все как обычно было, — пожал плечами Сергей. — Отец Никодим сказал, что нужно верить, что бог не оставит наши мучения без внимания. Что необходимо подписи дальше продолжать собирать. Про вас вот, оказывается, упомянул. Что есть во власти люди, которым не все равно на страдания народа.

— А про «мутных» личностей что скажешь? Тебя самого-то не агитировали революционером стать? Или социалистом?

Сергей замялся, но подумав немного, все же кивнул.

— И что ты им ответил?

— Что подумаю, — выдавил он из себя.

— Правильно, что сразу не отказался и не согласился, — удивил я его. Тот аж рот раскрыл. — Слышал — недавно возле той церкви взрыв был?

— Долетало до уха, — настороженно кивнул Сергей.

— Один из пособников революционеров делал самодельную бомбу. Да вот незадача — что-то не так замкнул и сам подорвался. Хорошо хоть рядом никого не было. А то бы невинные пострадали. А теперь представь: устраивает вот отец Никодим свой ход с письмом к императору. Какая будет реакция властей?

— Не знаю, — пожал плечами Сергей. — А какая?

— А вот ты мне скажи, исходя из своих представлений. Только честно, что действительно думаешь.

— Разгонят к чертям да и все, — мрачно констатировал он.

— Обычно так и делается, к сожалению, — согласился я с ним. — И об этом все знают. И революционеры тоже. Значит что?

— Что? — переспросил меня он.

— Значит, полиция на той площади точно будет. Начнет конными людей вытеснять с площади. Чтобы они к Кремлю даже подойти не смогли. Как минимум — давка получится, так?

— Ну…

— А если в той давке заводилы от революционеров будут? Станут кричать что провокационное: полицию называть всяко непотребно, кидать из толпы камни — понравится это городовым? Или обозлит?

— Обозлит конечно. Там и до стрельбы дойти может. Нагайки точно достанут и стегать будут.

— И кровь прольется, — констатировал я. — Что революционерам и надо. А сами они — вроде как не при делах. В толпе-то поди разгляди, кто кричит. А тут — они еще и бомбы делают. Смекаешь, где их применить могут?

Сергей побледнел.

— Это что же? — прошептал он. — Дело отца Никодима — провальное? Нельзя этот ход устраивать!

— Тут все сложнее, — покачал я головой. — Если он откажется от своего, людей это веры лишит. И шанса даже на малую возможность донести до императора свои беды и полюбовно договорится. Так?

— Так. Тогда что делать то?

— Вот здесь мы и подходим к главному, — я внимательно посмотрел на Сергея. — Ты можешь помочь и отцу Никодиму и всем остальным людям донести это письмо до императора. Но будет опасно. Может, при неосторожности и голову сложишь. Испугаешься? Или выслушаешь меня?