Жангада. Кораблекрушение «Джонатана»

Но, ввиду множества различных и срочных дел, Кау-джеру пришлось оставить разрешение этого важного вопроса до возвращения из поездки в центральную часть острова. Он собирался совершить ее еще в то время, когда взял на себя управление колонией, но откладывал со дня на день из-за других неотложных дел. Теперь же Кау-джер уезжал спокойно — государственная машина была налажена и могла некоторое время работать самостоятельно. Ничто не задерживало губернатора.

Однако через два дня после возвращения Кароли одно событие заставило Кау-джера снова отложить отъезд. Как-то утром он услышал шум ссоры. Направившись в ту сторону, откуда доносились крики, Кау-джер увидел около сотни женщин, возмущенно переругивавшихся перед дощатым забором, огораживавшим участок Паттерсона.

Вскоре все выяснилось. С прошлой весны Паттерсон занялся огородничеством и преуспел в этом деле. Работая не покладая рук, он снял богатый урожай и после свержения Боваля стал постоянным поставщиком свежих овощей у всех жителей Либерии.

Своей удачей ирландец был обязан главным образом тому, что его участок подходил к самому берегу реки и, следовательно, он никогда не испытывал недостатка в воде. Именно это особое расположение участка и послужило причиной конфликта…

Огороды Паттерсона, тянувшиеся на двести-триста метров, находились в единственном месте, где имелся доступ к реке. Вниз по течению к правому берегу примыкало непроходимое болото, доходившее до мостика у устья реки, иначе говоря — на расстоянии более полутора километров от города. Вверх по течению над рекой нависали крутые, обрывистые берега. Таким образом, чтобы набрать воды, женщинам Либерии приходилось пересекать участок Паттерсона, пролезая через дырку в заборе. Но в конце концов владелец решил, что непрерывное хождение через огород является прямым посягательством на его право собственности и наносит ему большой ущерб. И вот прошлой ночью Паттерсон с помощью Лонга накрепко заделал отверстие в заборе, что и послужило причиной крайнего недовольства хозяек, пришедших рано утром за водой.

Увидев Кау-джера, они приутихли и обратились к нему за защитой. Он терпеливо выслушал обе стороны и вынес решение — ко всеобщему удивлению — в пользу Паттерсона.

Правда, Кау-джер приказал снести забор и передать в общественное пользование дорогу длиной в двести метров, проходившую через огород. Но одновременно он признал и право владельца участка на возмещение убытков за возделанную землю, которой его лишили в пользу общества. Размер же этой суммы следовало определить законным порядком. На острове Осте существовало правосудие, и Паттерсону предложили обратиться в суд.

Это было первым делом, которое рассматривал Боваль. Оно слушалось в тот же день. После прений сторон Боваль присудил Остельское государство к уплате пятидесяти долларов. Паттерсон тут же получил эти деньги и не скрывал своего удовлетворения.

Остельцы истолковывали этот инцидент по-разному, но, в общем, всем понравился способ его разрешения. Они поняли, что отныне нельзя просто отобрать у кого бы то ни было его собственность, и доверие общества к государственным учреждениям неизмеримо возросло. Этого-то и добивался губернатор.

Теперь он смог наконец отправиться в путь. В течение нескольких недель Кау-джер исходил территорию острова во всех направлениях, от северо-восточной оконечности до западных выступов полуостровов Дюма и Пастер. Он посетил все фермы — и те, что были добровольно покинуты колонистами прошлой зимой, и те, владельцы которых бежали во время беспорядков. В итоге он выяснил, что в центральной части острова проживает сто шестьдесят один колонист, или сорок два семейства. Все они добились определенных успехов, хотя и в разной степени; одни семьи смогли обеспечить себя лишь куском хлеба, другие же, в которых было больше здоровых и сильных мужчин, значительно расширили посевы.

Хорошие земельные участки двадцати восьми семейств, бежавших во время мятежа в Либерию, в настоящее время были заброшены и запущены. И, наконец, имелось сто девяносто семь разорившихся семейств, из них около сорока потеряли кормильцев и вместе с остальными перебрались на побережье.

Все это Кау-джер узнал от самих колонистов, охотно делившихся с ним своими сведениями. Они очень обрадовались, услышав о реформах в колонии, особенно когда Кау-джер рассказал им о своих планах на будущее.

Кау-джер подробно записывал все, что видел и слышал. Он составил себе примерную схему местонахождения различных ферм и их взаимного расположения и по возвращении начертил карту острова, весьма несовершенную с точки зрения географии, но дававшую точное представление о соотношении смежных земельных участков. Затем он разделил половину территории острова между ста шестьюдесятью пятью семействами, отобранными им по личному усмотрению, и предоставил им право на владение землей.