Читаем Жанна д'Арк. 3-е изд. полностью

В холодный декабрьский день мрачная процессия вступила в столицу Нормандии. Девушка была поражена тишиной и запустением, царившими в городе. Ни единого человека. Только виселицы и позорные столбы...

И крик отчаяния вырвался из ее страдающей груди:

– О Руан, Руан! Неужели тебе суждено стать моим последним пристанищем!..


Так завершилось это томительное полугодие. Сильные мира торжествовали. Были удовлетворены и честолюбие, и алчность, и высшие интересы «большой политики». Гордый чужеземец и жадный церковник получили возможность свести счеты с той, которая во имя родины дерзнула нарушить их планы.

Но где же была родина?

Почему «милая Франция» молчала, пока терзали ее спасительницу?

Неужели народ-победитель, народ, восставший от векового сна, был равнодушен к разбудившей его?

Так на первый взгляд могло показаться. Франция точно оцепенела. Люди были потрясены самим фактом пленения Жанны. Они ждали чуда. Они молились за нее. Разве Господь мог допустить падение своей избранницы?..

Двор попытался использовать религиозные чувства народа. Архиепископ Реймский и сам лично, и через легионы своих явных и тайных агентов внушал всем и каждому, что Бог отвернулся от Девы.

Тщетно! Оцепенение было недолгим. В последние месяцы 1430 года, в те дни, когда Компьень показал пример беззаветного героизма, по всей стране начала подниматься новая могучая волна.

Повсюду собирались народные отряды. Вопреки воле правительства единомышленники и соратники Жанны надеялись ее спасти или отомстить за нее. Два старых капитана, наиболее близких к орлеанской героине, приняли участие в этом деле. Седовласый Ла Гир орудовал в Нормандии. Мужественный Потон Сентрайль планировал наступление с юга.

Враги предвидели это. Они не были застигнуты врасплох. Винчестер привел из Англии новые тысячи «крестоносцев». Нормандия превратилась в военный лагерь. Начиналась полоса диких репрессий. Никогда еще в ходе этой войны годоны так не свирепствовали. Оккупационные власти издали специальные декреты против «разбойников и бродяг». Сотни людей пошли на виселицу или под топор палача. Огнем и железом ответил завоеватель на все попытки спасения Девы.

Как раз в это время и начался «образцовый процесс».

Глава 6

«ОБРАЗЦОВЫЙ ПРОЦЕСС»

Внешне все выглядело так.

Епископ Кошон возбуждал перед королем Генрихом VI процесс о колдовстве. Король по ходатайству епископа передавал обвиняемую духовным судьям, но с оговоркой: если последние не «вразумят» ее, она должна быть возвращена англичанам. Практически это означало: если попы не возведут Жанну на костер, она все равно будет убита годонами. По суду или без суда ее ждала неизбежная гибель.

Впрочем, Кошон не собирался выпускать добычу из своих цепких рук. В ожидании, что его сделают руанским архиепископом, он готов был превзойти себя, лишь бы заслужить милостивое одобрение хозяев.

Он постарался организовать «образцовый процесс».

В состав суда вошли кардинал и два будущих кардинала, несколько епископов, десяток аббатов, тридцать два доктора и семнадцать бакалавров богословия, семь докторов права и множество других лиц, ученых и неученых.

Из их числа судьями в строгом смысле слова были лишь двое: сам Кошон и инквизитор Нормандии Жак Леметр, получивший специальную санкцию великого инквизитора Франции. Обвинителем Кошон поставил своего ближайшего подчиненного, бежавшего вместе с ним из Бове каноника Жана Эстиве но прозвищу «Бенедисите»,[16]

обязанности следователя возложил на руанского священника Жана де Лафонтена. Все остальные духовные особы: доктора, магистры и лиценциаты, епископы, аббаты и кюре – должны были выступать на процессе в качестве асессоров или ассистентов; они участвовали в допросах и совещаниях, наблюдали за ходом судопроизводства и давали свои рекомендации судьям.

Живейшее участие в работе трибунала принял Парижский университет, выделивший для этого шестерых профессоров богословия, в числе которых оказались такие авторитетные теологи, как Жан Бопер, Никола Миди и Тома де Курсель.

Всего в той или иной степени участвовали в «образцовом процессе» до трехсот человек.

Из этих трехсот по крайней мере двести девяносто были французами. Их рвение оплачивали англичане за счет средств, собранных с французских крестьян.


Епископ Кошон не сомневался в надежности членов суда. Все они имели достаточный опыт. Все понимали задачу и старались выполнить ее наилучшим образом.

Епископа смущало другое.

Два обстоятельства затрудняли открытие процесса, затрудняли настолько, что он был фактически начат лишь спустя три месяца после выдачи обвиняемой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес