Жаркая осень в Акадии

– Михаил Васильевич, скажу честно, вы меня весьма удивили сообщением о русских, которые сейчас воюют с британцами в Новом Свете. Земли заморские от нас далеки, но там льется кровь наших соотечественников, и равнодушно слушать это мне трудно. Эх, была бы моя воля, отправился бы я туда волонтером. Негоже своих оставлять на произвол судьбы. Если вам станет что-либо известно новое о событиях, происходящих в тех краях, прошу вас – известите меня о них. Буду вам за это премного благодарен.

Попрощавшись со мной, поручик Суворов быстрой, слегка подпрыгивающей походкой побрел к выходу по коридору особняка Шувалова. А я подумал, что сей молодой человек далеко пойдет. И не по поэтической стезе, а по военной. Было в нем что-то такое… Надо будет как-нибудь снова встретиться с ним. Вот только когда? Дел у меня было много, и отдохнуть от трудов праведных я мог лишь мечтать…

16 ноября 1755 года. Луисбург

Пьер де Риго, маркиз де Водрёй-Каваньял, новоназначенный губернатор Новой Франции

С береговой батареи Луисбурга прогрохотала пушка, и ядро плюхнулось в воду перед самым бушпритом «Сен-Бернара». Капитан Дюшамболь приказал спустить паруса и приготовить к спуску шлюпку с лейтенантом де Мирбо. Я не случайно выбрал именно его – он был лично знаком с военным губернатором Луисбурга и Королевского острова Огюстеном де Бошанри де Дрюкуром. Матросы расселись на банках, разобрали весла, и вскоре шлюпка двинулась к берегу со всей скоростью, на которую только она была способна.

Через час «Сен-Бернар», «Сент-Огюстен» и «Жан на-Шарлотта» кое-как доковыляли до доков Луисбурга, а еще через несколько минут я сидел в кабинете де Бошанри и потягивал великолепный коньяк из его запасов.

– Мсье маркиз, я очень рад вас видеть. Мы ожидали вас намного раньше – сейчас в заливе Святого Лаврентия рыщут английские рейдеры, и туда не стоит соваться, когда у вас всего три корабля, причем изрядно потрепанных штормом. И почему-то один из них явно английской постройки…

– Вы правы, мсье губернатор. Мы должны были выйти еще в июле, но корабли подняли паруса только в сентябре. Причем в эскадре было пять кораблей – три из них мы потеряли во время первого урагана. А потом нас имели несчастье атаковать два английских корабля, которые польстились на, как вы изволили выразиться, потрепанный вид. Один из них сейчас находится на дне морском, а второй… Ха, откуда ему было знать, что на борту «Сент-Огюстена» находятся морские пехотинцы? В результате захваченным оказался не наш фрегат, а их шлюп – так это, кажется, называется такой корабль у наших врагов. Теперь он ходит под французским флагом и называется «Жанной-Шарлоттой», так мы его переименовали в честь моей супруги, оставшейся во Франции.

– Однажды я имел честь быть представленным вашей супруге, когда пятнадцать лет назад служил в Сен-Доменге[110] и посетил Новый Орлеан по служебной надобности.

Де Бошанри вдруг смутился и посмотрел на меня с некоторым опасением – мол, не подумаю ли я, что они с Жанной-Шарлоттой были любовниками… Нет, не подумал – я слишком хорошо знаю свою супругу. Но даже если так оно бы и случилось, это было до нашего с нею знакомства. Меня это даже несколько позабавило, ведь в Париже иметь любовника или любовницу было нормой, можно даже сказать, признаком хорошего тона, а в наших краях супружеская верность что-то да значила.

– Надеюсь, что она сможет перебраться в Новую Францию в следующем году. А сейчас, увы, мне нужно будет проследовать как можно скорее в Квебек. Но для начала следует отремонтировать хотя бы «Сен-Бернара» и «Сент-Огюстена». Как вы думаете, сколько времени это может занять в Луисбурге?

– Полагаю, не менее трех-четырех недель, мсье маркиз, – покачал тот головой. – Я бы предложил вам отправиться в путь на купце и дал бы вам в качестве эскорта один из трех оставшихся у меня корветов. Но, увы, ни один купец сейчас не выходит из порта, разве что только в Порт-ля-Жуа для торговли с русскими. Даже контрабандисты больше не рискуют выходить из гавани – тут часто появляются английские рейдовые группы из Галифакса. Но, если хотите, я могу отдать вам два из трех корветов.

– И тем самым оголить Луисбург? Нет, лучше не надо, я пока побуду в Луисбурге. Дождемся ледостава и уйдем в Квебек на санях, как только это станет возможным. Иначе пришлось бы дожидаться следующей весны, точнее, конца половодья после ледохода.

– Именно так, мсье маркиз, именно так. Удивляюсь, что вы, хоть и прибыли из метрополии, хорошо знакомы с нашими реалиями.

– Вообще-то я родился и вырос в Квебеке, а потом несколько лет был губернатором Луизианы. А теперь мне предстоит стать правителем не только Новой Франции, но и Акадии – как вам должно быть известно, офис губернатора Акадии был упразднен после потери восточной ее части.

– Вы совершенно правы, мсье маркиз.

– А вас, мсье де Бошанри, я хотел бы оставить на вашей теперешней должности, а также передать вам обязанности управляющего освобожденными территориями Акадии.