— Отец и так оторвет мне голову, когда узнает, что я задумала. А если бы он увидел, что мы здесь вдвоем… Нет, ты остаешься снаружи.
Было бы лучше, если бы Ариен обиделся и убежал, но этого он все равно не сделает, так что Руна не стала повторять приказ. Она наградила брата последним суровым взглядом и повернулась к крепости.
Вскоре девушка приблизилась к подъемному мосту, который был коротким, но таким широким и увесистым, что она задумалась, сколько же человек потребуется, чтобы его поднять. Да и поднимали ли его когда-нибудь? Судя по произраставшим в щелях сорнякам, практически никогда. Створки ворот тоже выглядели чрезвычайно тяжелыми.
Стражи были им под стать. Они носили лишь толстые поддоспешники с подкладкой, но на стене за их спиной висели топфхелмы[22]
с узкими прорезями для глаз и рядами маленьких отверстий, а на поясах — ножи и даже боевые палицы.Когда Руна подошла ближе, мужчины так вытаращились на нее, что их глаза, казалось, вот-вот выпадут из орбит. Может быть, все дело в слишком глубоком вырезе платья? Или в распущенных волосах? Руна забыла надеть платок. Усилием воли она сдержала желание проверить, не выглядывает ли у нее из кармана рукоять клинка. Опустив глаза, девушка замедлила шаг, но не остановилась, как это делали другие перед ней. Либо все пройдет гладко, либо…
— Подожди-ка!
Разве не мог Тор сотрясти небо мощным раскатом грома, чтобы отвлечь этих мужчин? Охранник мягко прикоснулся к плечу Руны, не позволяя ей пройти дальше.
— Кто ты такая? — Его голос прозвучал подозрительно и строго, но взгляд выдавал мысли другого толка; похоже, он задумался о том, как тело девушки выглядит под платьем.
Его товарищ также жадно раздевал ее глазами.
— Меня зовут Мораг, — ответила Руна, не зная, следует ей вести себя уверенно или робко.
Она подняла руку, показывая, что пришла с соломой.
— Из-за этого несчастного снопа ты отправилась в столь дальний путь?
— У меня было больше соломы, но я все растеряла.
Мужчина рассмеялся.
— Крестьяне крадут солому друг у друга. — Он наклонился в одну сторону, затем в другую, словно мог таким образом заглянуть ей под юбку. — Твое платье выглядит таким же жалким, как и сноп. Я дам тебе серебряный пенни, если ты пойдешь со мной в нашу комнатушку. После того как прозвенит колокол, я буду свободен. Ну, что ты на это скажешь?
У Руны на языке вертелся вопрос, за что же она получит монету, однако она вовремя догадалась. Девушка едва сумела взять себя в руки и не ответить, что считает его мерзавцем.
— Я не хочу этого, — ответила Руна; ее голос дрожал от сдерживаемого гнева.
— Девчонка тебя боится.
Что?
— Посмотри, как она распахнула свои голубые глаза. Разве эти полные губы не прекрасны? Да еще и веснушки… Мне нравятся девушки с веснушками, я уже рассказывал тебе об этом, Леофрик? Я тоже хочу побыть с ней, когда ты закончишь. Но будь с ней ласков. Чтобы мне не досталась завывающая плакса!
Первый мужчина грубо махнул рукой.
— Теперь ты напугал ее, идиот. Ну, девушка, что ты скажешь? Серебряный пенни — это ведь целая куча денег для тебя.
«Похоже, ты глух, осел. Я уже ответила тебе отказом».
Руна открыла рот, чтобы сказать ему об этом. Но внезапно к ней протолкался Ариен. О Фрейя, неужели этот дерзкий мальчишка тайком пробрался следом за ней и слышал эти гнусные речи? Когда все закончится, ей придется серьезно с ним поговорить.
— Вот ты где, сестрица! — радостно воскликнул мальчик. — Я уж было подумал, что потерял тебя.
Он прижался к Руне, словно маленький ребенок, и одарил ее счастливой улыбкой. Она приобняла его.
— Хорошо, что ты меня догнал. Я уже начала беспокоиться. Но больше ни шагу от меня, хорошо?
Мужчина по имени Леофрик нахмурился, а его напарник произнес:
— Твой брат может побыть один некоторое время…
— Не думаю. Он ведь болен, — ответила Руна.
Для подтверждения ее слов Ариен начал кашлять и хрипеть в сторону мужчин. Они отшатнулись от него. И поскольку в это мгновение боги послали шумную семью, которая тоже хотела попасть в крепость, Леофрик с отвращением махнул рукой.
— Входите уже. Исчезните с глаз, — проворчал он.
Руна поспешила провести Ариена через ворота.
— Спасибо, — прошептала она ему на ухо. — Отлично сыграно. Хотя мне было бы спокойней, если бы ты остался снаружи!
Они добрались до площади, которая чем-то напоминала рынок в Истфилде, но была не такой большой и оживленной. За ней виднелась еще одна стена с воротами. Вокруг, принимая доставленные товары, суетились служанки и конюхи. Они молча, не задавая вопросов, вырвали солому из рук Руны, не удостоив девушку взглядом. Под одним из навесов подковывали лошадь, а перед другим собралась небольшая толпа. Какой-то мужчина держал в поднятой вверх руке щипцы и с важным видом расхаживал вокруг сидящего на табурете человека.
— Я выдерну ему гнилой коренной зуб без боли! — заявил он. — Готов ли кто-нибудь поспорить со мной о том, что он даже не пикнет?