Жаркий Август. Книга Первая

– Скажи честно, Тимур, ты сейчас все это говоришь мне только из-за того, что устроила Марика, и ты опасаешься, что я могу передать тебя под ее чуткое руководство? – я не могла не задать ему этот вопрос. Скорее всего, именно алчные взгляды белобрысой подвигли его сделать шаг к примирению. Только по этой причине он сидит тут передо мной, пытаясь подобрать правильные слова.

– Нет, не из-за нее, – резким тоном ответил парень, и я ясно увидела, как его передернуло, при мыслях о белобрысой. Тимур посмотрел на меня в упор, не пряча взгляда, и прохладно, без лишних эмоций произнес, – ты меня вчера своими словами зацепила так, что всю ночь не спал. Поговорить на эту тему собирался еще утром, да только никак не получалось начать. Оказывается, признаваться в своих ошибках – не мой конек. Потом как-то все закружилось и стало не до этого, а потом приехали твои друзья. По-поводу Марики, отрицать было бы глупо. Я не хочу к ней, потому что знаю, чем все это закончится. Я таких хозяек уже видел, и не одну. Если честно, ты в этом отношении, просто идеал. С тобой абсолютно спокойно, потому что ты даже на женщину не похожа. Да к тому же настолько увлечена своим собственным выживанием, что до всего остального тебе просто нет дела.

Словами не передать, какого труда мне стоило удержать на лице маску невозмутимости! Вот ведь, с*ченок! Вижу, что не специально, не по злому умыслу все это сказал, но от этого легче не становится.

Это же надо! Со мной спокойнее, потому что я, видите ли, и на женщину совсем не похожа! Обязательно про это говорить, подчеркивать это?

Знаю, что сейчас не похожа не то, что на женщину, а даже пародию женщины! Абрикос сушеный, как меня одна из подруг Никиты назвала, но от этого не становится легче. Наоборот обидно так, что глаза щипать начало. Ладно, хоть, за этими кошмарными очками и не разберешь, что у меня чуть слезы из глаз не брызнули.

– Но извиняюсь не из-за нее, – продолжал тем временем парень, даже не заметив, на сколько его слова задели меня, – этот разговор в любом случае бы состоялся, с ней или без нее. И я благодарен тебе, за то, что при разговоре с ней, ты была на моей стороне.

– Разве могло быть иначе? – спрашиваю осевшим голосом, отчаянно пытаясь скрыть обиду.

– Могло, – он убежденно кивнул головой, – вы обе свободные, а я просто раб.

При последних словах он поморщился словно от боли.

Я с трудом растянула губы в сдержанную улыбку, хотя непреодолимо хотелось надуться, а еще лучше вскочить и сбежать в свою комнату, где можно было бы в темноте посидеть, пожалеть себя :

– Я не знаю, говоришь ты сейчас правду, или обманываешь, но если бы мы смогли хоть как-то наладить контакт, я была бы счастлива.

– Не обманываю, – просто ответил он, поднимаясь с дивана.

– Ну что ж, тогда давай попробуем начать все с начала, – плоские, банальные слова, но они нужны нам обоим.

Парень кивнул и, развернувшись на пятках, покинул мое общество, оставив меня в смешанных чувствах. С одной стороны, казалось бы, вот оно, страстно желаемое перемирие, новый виток в наших отношениях, надо радоваться, да прыгать до небес.

Вот только с другой стороны горечь такая, что каждый вздох отдается уколом где-то глубоко в груди. Сам того, не желая, Тимур умудрился меня настолько сильно обидеть, зацепить, что я теперь как никогда сильно мечтала скинуть с себя этот невыносимый корсет, чтобы показать ему какая я на самом деле, чтобы он перестал воспринимать меня как некое бесформенное существо, поглощенное мыслями о собственном выживании.

Глава 20

Осталось 23 дня

Сказать, что мой лечащий врач был зол – это значит не сказать ничего. Сергей Геннадьевич колоритно и совсем не этично прошелся по моим умственным способностям, расписал радужные перспективы, которые меня ждут в ближайшее время.

– В общем так, дорогая моя! Даю тебе последнюю неделю на исправление. Если не удержишь вес на сегодняшней отметке, – он красной ручкой демонстративно обвел в карте мои жалкие килограммы и поставил жирный восклицательный знак, – то я положу тебя в стационар. И будешь ты получать пятиразовое питание: два завтрака, обед, полдник и ужин через капельницы. Привяжу тебя к кровати, хуже уже не будет, ты ведь все равно как морковина на грядке сидишь, и не думая шевелиться, и будешь целыми днями получать внутривенные вливания! Этого хочешь!?

– Нет, – отчаянно затрясла головой, ничуть не сомневаясь, что свое обещание он выполнит, и придется мне до конца срока сидеть в реабилитационным центре, даже носа на улицу не показывая.

– Тогда все в твоих руках! Сохранишь массу, сумеешь себя хоть немного в тонус привести – останешься на воле, если нет – то упеку в палату без зазрений совести!

От врача я уходила в совершенно расстроенных чувствах. Как мне удержать этот дурацкий вес, если кусок в горло не лезет? Ну не хочу я есть, и что теперь? Уж про движение вообще молчу! О какой подвижности может идти речь, когда с кровати с трудом сползаешь, и нет сил лишний раз по дому пройтись?