Жаркий Август. Книга Первая

А хотя, зачем ждать? Что я смелости наберусь дополнительной? Или он за это время воспылает ответным желанием пообщаться со мной? Нет, конечно, ничего не изменится. Значит, надо вставать, подниматься с кровати исключительно за счет силы воли, и идти к нему, прямо сейчас.

Чу решила, чу сделала.

Не совсем понимая как начать с ним разговор, да и о чем вообще говорить, но преисполненная самой благой решимости, я покинула свою комнату и побрела по коридору в сторону черного выхода.

Что происходило дальше, я при всем желании не могла объяснить с точки зрения логики. Просто внутри будто что-то щелкнуло. Не торопясь, дошла до двери, взялась за ручку и уже хотела выйти на улицу, но остановилась, ибо в этот момент голову посетила внезапная мысль. А чем он там, собственно говоря, занимается? Ясно, что я его отправила гараж крыть, да результата что-то не видно! За две недели взрослый, и как оказалось далеко не хилый мужик, мог бы пять таких гаражей перекрыть. А Тимур никаких результатов мне не показывал. Да, каждый день исправно уходит на место действий, что-то там ковыряется, иногда стучит. Но где пресловутый результат?

Тихой змеей в мысли просочилась подозрительность, вытесняя недавнее жгучее желание просто с ним пообщаться. По коже пробежали крупные мурашки как от холода, когда я осознала, что опять не верю ему. Точно обманывает!

Благое расположение духа испарилось, словно его и не было. Отпустила несчастную ручку, развернулась и деловым шагом направилась к главному выходу. На крыльце немного постояла, запрокинув голову к небу. Будет дождь. Возможно не сейчас, ближе к вечеру, но точно будет. По небу торопливо плыли небольшие хмурые облака, то и дело, закрывая собой солнце, в воздухе ощущалась влажность. Эх, ливня бы настоящего с грозой, с ослепительными вспышками молний и раскатистым рокотом грома, чтобы сидеть у окна с кружечкой горячего чая и любоваться на буйство стихии.

Прогнала мысли о дожде и снова переключилась на Тимура. Итак, идем смотреть, чем же он там занимается. Прошла немного вперед по аллее, уводящей от дома, до раскидистых кустов сирени. То, что надо. Аккуратно, стараясь не споткнуться за торчащие из земли корни, и не зацепиться за зеленые ветви, стала пробираться между кустов, придерживая очки двумя руками. Если они слетят – все, пиши пропало, буду тыкаться носом во все стороны, словно слепой котенок.

Кусты нехотя расступались, не желая пропускать меня вперед, а я упрямо продолжала пробираться сквозь них, пока не почувствовала под ногами твердую почву. Вот оно!

Раньше, когда семья была полной, и мы с мамой жили на Ви Эйре, я обожала гулять в нашем саду, и отец, желая угодить своей маленькой дочери, проложил сеть так называемых тайных тропинок. В детстве я с ума сходила от восторга, рисуя всевозможные карты сокровищ, блуждая по этим тропинкам и придумывая всевозможные истории. Это было мое царство, и естественно я его досконально знала. Каждый изгиб, каждый камушек, каждое деревце. Со временем эти знания никуда не делись, маленько запылились, поблекли, но даже сейчас я с закрытыми глазами могла нарисовать все хитросплетение узеньких твердых тропинок.

После триумфального возвращения на Ви Эйру в статусе пациента центра Августовского, нет-нет, да и мечтала набраться сил и выйти прогуляться по старым местам. Останавливало то, что не знала насколько тропки заросли, и получится ли у меня по ним пройти в нынешнем бедственном состоянии.

А тут на тебе, даже повод достойный подвернулся!

Я стояла вначале дорожки, которая по широкой дуге огибала дом и возвращалась обратно. Как раз с противоположной стороны гаража.

Не скажу, что очень долгий путь, но в моем нынешнем состоянии прогулка может и затянуться. Главное под ноги смотреть и очки не потерять.

Побрела вперед, руками разводя ветви, свисающие над дорогой. В принципе все не так плохо. За долгие годы, что дом пустовал, покрытие на тропинках потрескалось, потемнело, но до сих пор сохраняло форму. Местами, то тут, то там сквозь стыки да по краям пробивались отважные островки зелени, или задорно топорщились несгибаемые одуванчики. Я брела вперед, с удовольствием вдыхая свежий, напоенный влажностью воздух, смотрела по сторонам, с замиранием сердца отмечая привычные ориентиры. Вот кривая ива, чей ствол разделялся на два, напоминая руки, поднятые к небесам. Вот огромный некогда серый валун, покрывшийся со временем зеленым мхом, а вот перекресток двух тропинок.