Жарко вдвойне (ЛП)

Мы припарковались в полутора километрах от обнесенной забором фабрики, где держали пленниц – то есть в глухомани, полностью окруженной горами, – и пошли к электрифицированному ограждению. Благодаря присланным Коди фотографиям мы знали, что здание фабрики двухэтажное, и один из этажей находится под землей. А еще знали, что это место хорошо охраняется вооруженными людьми, и поблизости находятся самолеты, готовые в случае опасности эвакуировать Осушающую вонючку. Поэтому нам нужно проникнуть туда незамеченными.

Однажды я перебросила Рома, Таннера и себя через такой забор, вызвав ветер под ногами, который поднял нас на нужную высоту и не слишком аккуратно опустил на землю. На этот раз я не могла провернуть подобный фокус. Так как здесь множество камер наблюдения и вышагивающих по крыше охранников, мы оказались бы прямо на линии огня.

Вдобавок, здесь были стратегически расставлены лампы, рассеивающие ночной мрак. Внезапно я обрадовалась, что с нами Теневые парни. По дороге Ганс окутал нас тьмой, которую не мог рассеять даже направленный свет. Но идти было жутковато, потому что я не видела свою ладонь, даже поднося её вплотную к лицу. По словам Кристиана, он мог бы осветить наш отряд, а снаружи никто бы не этого увидел, но сражение с братской всепоглощающей тьмой полностью истощит его запас сил.

Гансу, способному не только создавать тьму, но и видеть сквозь неё, пришлось служить нам проводником.

– Через пять шагов поворачиваем налево, – говорил он. – Десять шагов прямо.

– Белл, Элейн, вы готовы? – прошептал Ром.

Я бы нервно посмотрела на Элейн, но не видела её. Мы не хотели выводить забор из строя и тем самым сообщать нашим мишеням о своем прибытии. Поэтому нам придется пройти через бьющий током забор, не убив себя.

Я услышала шелест ткани и поняла, что Элейн снимает перчатки, возможно, засовывает их в карманы.

– Береги себя, – раздался в кругу серьезный и мрачный голос Таннера.

– Непременно. – Должно быть, она вытянула руку и сжала звенья в пальцах, потому что внезапно я услышала тихий звон цепей. Затем до меня донесся тихий вздох. Звон усилился. Элейн втягивала энергию в себя, подальше от забора.

Кто-то – Таннер? – очевидно взволнованно переминался с ноги на ногу.

Я пошарила вокруг, пока не нащупала друга, и сжала его ладонь, утешая. Затем достала кусачки, которые Ром дал мне перед уходом со взлетно-посадочной площадки. Меня трясло, но я двигалась быстро, не желая, чтобы Элейн держалась за забор дольше необходимого.

«Ты управляешь огнем. Ты можешь вызывать бури. Электричество – это пустяк. Пожалуйста, пусть оно окажется пустяком».

В момент, когда металл кусачек коснулся забора, я почувствовала, как меня пронзило током до самого сердца.

Я подавила вопль.

Должно быть, Элейн поглощала энергию с удвоенной силой, потому что я почувствовала, как разряды уходят из моего тела обратно в забор, а потом, судя по звону цепей, снова к ней. Я успокоилась. Если бы Элейн не ослабила воздействие тока, думаю, я бы прямо здесь и свалилась, обессиленная до конца ночи. А в тот миг я вспотела, кожа горела, а мышцы сокращались при вспышках пульсирующей в венах боли.

С помощью Ганса я прорезала в заборе круг, достаточно большой, что даже такой крупный мужчина как Ром мог бы пройти сквозь него. Закончив, я отвалилась от забора.

– Готово.

Элейн тоже рухнула на землю. Мы обе лежали неподвижно и тяжело дышали.

– Ты в порядке? – спросил Таннер.

– Я…

– Не ты, – оборвал он.

– Погоди… секундочку, – пробормотала Элейн.

– Спасибо за беспокойство, – проворчала я.

– Белл, как… – одновременно начали Ром и Жан-Люк. И резко замолчали.

Тут же Ром упал рядом со мной на колени. Он видел в темноте лучше, чем кто-либо из моих знакомых, не считая Ганса. Ром протянул руку, взял меня за подбородок, шикнул и отдернул пальцы.

– Что такое? – встревожившись, потребовала я ответа.

– Ты током бьешься!

– Элейн тоже, – зашипев от боли, добавил Таннер. – Даже сквозь одежду чувствуется.

Я повернулась на его голос. В паре метров от меня виднелись искорки, поднимающиеся от тела Элейн – золотистое мерцание, словно вокруг неё летали светлячки. Милые. Возможно, смертоносные. Они так же кружили надо мной.

– Как ты? – спросил Ром, вновь привлекая мое внимание.

Из-за искорок я видела его взволнованное лицо.

– Нормально. Но, черт возьми, Коди терпит это каждый день. Не знаю, как он до сих пор жив.

Жан-Люк встал на колени с другой стороны. Он следил за обменом репликами между мной и Ромом, в его глазах плескался гнев.

– Если что-то нужно, дай мне знать.

– Дай мне знать, – коротко поправил Ром.

Я медленно села, потерла виски. Накатывало головокружение.

– Довольно. Я готова к действию.

Ром покачал головой.

– Охранники тебя заметят. Вам с Элейн придется остаться здесь, пока вы не перестанете искрить.

О, черт, нет.

Прежде, чем я успела запротестовать, Ром вложил мне в руку пистолет. От тока металл завибрировал.

– Стреляй в любого, кто подойдет.

Я забормотала, пытаясь встать. Мышцы не слушались, колени подгибались под весом туловища.

– Без тени Ганса мы станем живыми мишенями.