Жаркое из шефа

Ян нахмурился, когда повернулся ко мне.

— Не сказал. В чеке не отмечено. Молодец, Дан! Сейчас уточним.

Он позвал администратора ресторана и мне вовремя сообщили, какой прожарки должны быть оба стейка. Но никакого удивления. Наши всегда предпочитали хорошую прожарку.

В отличие от нас, у девочек что-то не ладилось. Нам оставалось закрыть всего пять столиков и перейти к десертам, когда Заславский, буквально метая гром и молнии, вернулся на нашу кухню и добавил еще восемь чеков:

— Закрываем дополнительно столики розовой команды, — оповестил он, а мы только устало переглянулись:

— Да, шеф.

Два мяса. Три мясо. Одно слабой прожарки и два средней. Три мяса. Переделываем, потому что Вася прохлопал гарнир и тот пригорел.

От усталости у меня тряслись руки, но ответственность и самое главное кураж от того, что все получалось, кружили голову и вдохновляли.

— Парни! Молодцы! Кто остается на десертах?

Андрей и Вася синхронно повернули головы на меня.

Я выдавила улыбку и подняла руку.

Я. Ну кто же еще?

— Дан, к печи и холодильнику. Андрей и Вася прибирают кухню.

И работа снова закипела.

Внутри все пело, ведь все получалось. Ведь я справилась с тремя секциями, как настоящий профессионал!

Но это была последняя песня перетянутой струны.

Когда Ян Заславский закрыл вечер и отпустил нас, во мне что-то лопнуло и я сломалась. Меня перестали трогать эмоции. Я не радовалась успешному вечеру и не переживала, что уйдет кто-то из девочек.

Я не ловила взгляды Яна, в надежде увидеть одобрение и гордость. Меня накрыло от усталости и я отсчитывала минуты до отбоя.

Спать. Спать. И только спать. Больше ни о чем думать не могла.

Зато Вася волновался, когда номинировали Ангелину вместе с Машей. Я бы тоже по-хорошему хотела, чтобы ушла Маша, а Вася не возвращался в нашу комнату. Спать вдвоем с Андреем было как-то спокойнее.

— Маша, твое время вышло на кухне. Отдай мне фартук.

Радость смешанная с горечью — это странная смесь, но я почти ничего не испытывала. Вот сейчас Заславский нас отпустит…

— Встаньте все передо мной. Голубая команда, прошу, встаньте вместе в девушками.

Что еще?

Мы недоуменно переглянулись, но быстро встали в ряд перед шефом.

— Вас осталось шесть участников. Половина от тех, что пришли на шоу. Значит, вы оказались сильнее. Лучше. Профессиональнее… Вы достойны носить черные фартуки!

О. Мой. Бог!

Вот эту радость я прочувствовала до слез!

Я ревела как все!

Обнималась со всеми.

Хлопала в ладоши от какого-то невероятного счастья. У меня осталось только пять противников, которых нужно превзойти! Пять! И победа более реальна, чем я думала!

— Завтра еще один участник покинет нас. А сейчас идите спать.

Но мы замешкались. Операторы еще работали, хотя по команде режиссера было понятно, что съемка вечера завершена.

— Завтра? А выспаться? Нам бы хоть немного отдохнуть, шеф, — заговорил с Заславским Вася.

— А в твоей столовой тебе тоже после каждого рабочего дня выходной дают?

— Нет, но там так пырять не заставляют. А тут вечер за три.

— У меня каждый вечер в ресторанах так проходит. Привыкай. Все свободны!

От слов Заславского усталость навалилась с новой силой. Я понуро поплелась вслед за остальными.

Душ и спать. Душ и спать.

Но голос су-шефа остановил меня:

— Дан, ты после смены печь протер?

— Н-нет… Выключил. Она же горячая была.

— Через час спустись и обработай, чтобы к следующему вечеру печь была готова.

Тут я чуть не взвыла. Я так дико еще никогда не уставала.

— А завтра можно?

— Завтра отскребать придется. Протирать надо в тот же день, пока не засохло, — нравоучительно отчитал меня Михаил, развернулся и ушел.

К черту. Я тогда и подниматься не буду. Все равно душ занят, надо подождать пока парни разойдутся. Поэтому лучше останусь и помою плиту, а уж потом пойду наверх.

И спать.

Но плита еще не остыла. Я не могла подойти к ней ни снаружи ни изнутри. Сползла по шкафу на пол и села, положив тяжелую голову на колени согнутых ног.

В таком положении и застал меня Заславский.

— Дан? Почему не отдыхаешь?

Почему я думала, что все уже ушли домой? То что я устала, совсем не значит, что устали все. Вон Ян какой бодрячок, несмотря на темные круги под глазами.

— Я еще не приготовил печь к следующей смене.

Ян кивнул и с тяжелым вздохам сел на пол рядом со мной.

Я боялась пошевелиться, впервые наверное оказываясь так близко к шефу и при этом без прицела камер.

— Устал?

Я кивнула. Мне кажется по одному моему разватрушенному состоянию видно.

— Тоже считаешь, что это немыслимая нагрузка на повара за вечер?

Я пожала плечами, а Ян вынужден был повернуть голову, чтобы увидеть мой ответ. И наши лица оказались в непозволительной близости друг к другу.

Меня накрыла паника.

Что делать?

Отодвинуться? Встать? Ответить словами, чтобы он отвернулся?

Паника-паника-паника!

Но несмотря на неприличную близость, сам Заславский не делал попыток отодвинуться.

Мой взгляд метался от его темнеющих глаз к его губам, вытянутым в узкую напряженную полоску.

— Ты давно понял, что гей?

Я моргнула, потом еще раз… Может сейчас самое время признаться, что это всего лишь маскарад? Но горло сковало, я, заикаясь, подбирала слова:

— Я… не…