Жаркое лето – 2010

– Вряд ли, – голос Глеба изменился, став непривычно сухим и хриплым. – Девушек, скорее всего, сейчас будут – целенаправленно и с огромным удовольствием – насиловать всем племенем, то есть, его мужской частью. Соблюдая при этом строгую очерёдность. Может, у них – на такой пикантный случай – всё расписано заранее. Может, будут по-честному метать жребий …. Я вижу два варианта дальнейшего развития событий. Либо наших милых подружек, затрахав до смерти, зажарят (может, закоптят или сварят праздничный супчик на всю банду?), и – с отменным аппетитом – скушают. Либо, наоборот, через сутки другие отвяжут, накормят, отведут в пещеру и будут, сдувая пылинки, беречь пуще зеницы ока…. Как это – зачем сдувать и беречь? Типа – будут с нетерпением ждать, мол: – «А что там народится – у симпатичных незнакомок, посланных нам могучими и светлыми Богами? Вдруг, какие-нибудь широкоплечие былинные богатыри, способные оторвать головы всем наглым соседям в округе?»…. Вот, как-то так оно, братец-кролик…

«Для чего (и для кого?) глупая Алевтина так трепетно берегла девичье целомудрие?», – принялся ёрничать наглый внутренний голос. – «Получается, что для трёх-четырёх десятков дикарей-людоедов из Каменного века. Дура набитая, право…»

Гарик, послав бесстыжий голос далеко и надолго, яростно заскрипел зубами и слегка напряг мышцы рук и ног, тестируя на прочность местные верёвки.

«Судя по всему, путы-оковы вполне можно порвать. Ни сразу, так минут через пять-десять», – принялся размышлять Гарик. – «Ладно, допустим, что верёвки уже порваны в клочья. Что делать дальше? Может, стоит определить седовласого вождя в заложники? Типа – взять его хилую шею в «железный» борцовский замок? А как объяснить остальным дикарям суть выдвигаемых требований? Мол: – «Немедленно развяжите моих друзей, и отпустите нас на все четыре стороны! Отойдя от пещеры на три-четыре километра, мы непременно отпустим вашего любимого и уважаемого начальника. Естественно, живым и здоровым…. Нет, так не годится. Незнакомый язык – вещь коварная. Возможно фатальное недопонимание, которое, скорее всего, закончится кровавой и бессмысленной бойней. А, если…».

– Глеб, – позвал Гарик. – У меня есть дельный план. Но некоторые детали не стыкуются. Нужна твоя помощь…

– Иди к чёрту! – невежливо отреагировал приятель. – Похоже, что здесь – в очередной раз – начинаются оптически-временные фокусы. Может быть, ещё и пронесёт. То есть, «вынесет» – в правильном направлении…

Вокруг опять всё незримо изменилось. Вот, полупрозрачный «Робин Гут» медленно сбросил штаны, пошитые из лосиной шкуры, и, аккуратно придерживая ладошкой гигантское «мужское достоинство», неторопливо двинулся к «щиту», на котором была распята Алевтина. Сделал шаг, второй, третий и…«растаял» в воздухе…

– Так недолго и поседеть, мать вашу разгульную, – пробормотал Гарик. – Шутники хреновы!

– К кому это ты, дружище, обращаешься? – ехидно усмехнувшись, поинтересовался – уже обычным голосом – Глеб. – К всесильным, насмешливым и наглым Богам? Зелёная поляна – как в сказке Недотрога. Рассвет уже в дороге, и тени мирно спят. На небесах огромных тихонько дремлют Боги. Их храп красив и нежен – как лапы у котят…

– К тем персонам, кто придумал эти сволочные «пробои» во Времени.

Между тем, предварительно став прозрачными, безвозвратно, соблюдая некую тайную очерёдность, растаяли-исчезли: бородатые барабанщики, туземный седовласый вождь, деревянные задумчивые истуканы и горящий между ними костёр, мамонт, разрисованный белыми руническими знаками, разномастные женщины и дети, холм, нависавший над входом в пещеру, далёкая полноводная река….

Последними «растворились» в воздухе далёкие северные горы: сперва исчезли покатые сопки-горушки, увенчанные пышными снежными шапками, потом – чёрные горные пики, стыдливо прятавшие свои заострённые макушки в плотных серых облаках.

Гарик крепко зажмурился на пару-тройку секунд и отчаянно затряс головой, словно бы отгоняя прочь – навсегда – переживания последних страшных минут.

Когда же он вновь открыл глаза, то всё вокруг было серо-чёрным: безысходно-серое небо и такие же воды пруда, абсолютно-чёрная земля, местами утыканная чёрными огрызками-пеньками недавно сгоревших деревьев. Вокруг стояла мёртвая, навязчиво-звенящая тишина. Светло-жёлтое, визуально доброе и ласковое солнышко уже коснулось нижним краем диска линии горизонта. Опять стало достаточно жарко – на уровне плюс тридцати двух-трёх градусов.

– Похоже, что мы вернулись обратно, на родимое пепелище, – радостно сообщил Гарик. – То есть, в цивилизованный двадцать первый век. Получается, что путешествие во Времени завершилось?