Жаркое-лето-43-го

Мы собрались, впереди дозор, потом мой танк, тут я и за наводчика, и за командира, за рычагами Вано, а «тридцатьчетвёрку» вёл мой заряжающий. Тот оказывается умел таким танком управлять. Так вот, впереди дозор из двух мотоциклов, потом мой «ИС», за мной мотоцикл где лётчицы сидели, штурман в коляске за пулемётом, за ними два грузовика и «тридцатьчетвёрка», на котором десантом сидели подростки. Парни в основном, девчата в кабинах грузовиков, две в одном и одна в другом. Вот так и катили. А когда мимо моего подбитого танка проезжали, он метрах в ста от дороги, я вздохнул печально. Танк чуть наклонившись, распластав гусеницу, с повернутой в сторону дороги башней и опущенным стволом пушки, смотрелся павшим, но не побеждённым воином. Я показал лётчицам на него, подростки итак глазели, вся броня танка как дуршлаг, в пробоинах, и кинув кисть к виску, так и проезжал мимо. Сидевший на башне заряжающий повторил за мной. Так и проехали мимо нашего погибшего брата. Вот так и катили, почти сорок километров проехали, пока не появился воздушный разведчик, что завис над нашей колонной, а вскоре и засада впереди. Сообщили о нас. Я как раз эту засаду расстреливал, заряжающий споро работал, хотя пока медленно, два снаряда в минуту, ну не привык ещё, когда обнаружил, что на нас идёт сильно дымивший «Ил-2», с остановившимся винтом. Куда не плюнь, везде советские сбитые лётчики. Это я не ругаюсь, так ворчу. Лучше к нам, чем погибнуть или в плен.

- Что-то небо слишком тесно для наших летунов в этих местах, так и хотят пешком прогуляться, - пробормотал я, забыв, что на связи с экипажем. Заряжающий уже следующий фугас подал, а Вано чуть сдал назад.

Вообще, до леса где наши с узницами укрылось, ещё километров пятнадцать, это на нас какие-то левые немцы наткнулись. Я поначалу думал засада, а потом понял, что им просто отступать некуда, те поздно опознали нас, вот и начали занимать оборону. Даже ямок для стрельбы лёжа откопать не успели, да и было там два взвода, при паре броневиков и пушек. Причём пушки серьёзные, семьдесят пять миллиметров. Могу ошибиться, но кажется это наши бывшие «УСВ», переделанные немцами под себя. Броневикам хватило одного снаряда, те легли набок, один ещё и загорелся. Этим выстрелом я и перечеркнул немцам возможность отхода, деревянный мост на котором были оба броневика, оказался разрушенным, да ещё загорелся. А я пулемётным огнём не давал пехоте отойти, расстреляв их грузовики. Потом двумя фугасами на той стороне загасил орудия, где их снимали с прицепных устройств и разворачивали, видать своим хотели помочь. Мост меня не интересовал, всё равно мой «ИС» не выдержит, а дальше брод имеется, хороший, туда мы и шли. Только моя колонна в тылу осталась, не хватало ещё чтобы пехотинцы их обстреляли и попортили чего, поэтому мой танк двигался к остаткам моста, и я пулемётом гасил пехотинцев. От меня не спрячешься, карта всё видит. Тут я и приметил этот «Ил».

- Что, командир? - не понял меня Вано.

- На нас «Горбатый» падает. На вынужденную идёт. Дымит во всю. Давай вперёд, надо пехотинцев добить, там где-то два отделения по кустам на берегу прячется. Ещё не хватило чтобы они наших лётчиков обстреляли.

- Понял.