Жажда

«Конечно, – подумал Трульс. – На случай, если ты попадешь в ситуацию, когда на тебя будут давить и тебе будет выгодно заявить, что ты ничего не знал». Трульс, возможно, не был самым умным человеком в мире, но он не был и настолько глуп, как считали окружающие. Мало-помалу он начал понимать образ мыслей Микаэля и других высокопоставленных лиц.

– Этот коллега Братт оказался активным, – сказал Микаэль. – Он проверил и установил, что у тебя был телефонный контакт с Моной До минимум два раза в течение последней недели.

Коллега, который проверяет разговоры, подумал Трульс. Который находится на связи с телефонными операторами. Инспектор Андерс Виллер. Трульсик не так уж глуп, нет.

– Чтобы доказать, что ты являешься источником Моны До, он позвонил ей. Он выдал себя за вампириста и, чтобы доказать это, попросил ее связаться со своим источником, чтобы уточнить одну деталь, которую могли знать только преступник и полиция.

– Блендер со смузи.

– Значит, ты признаешь?

– Что Мона До звонила мне? Да.

– Хорошо, потому что этот коллега разбудил Катрину Братт сегодня ночью и поведал ей, что у него имеется список разговоров от телефонного оператора, доказывающий, что Мона До позвонила тебе сразу после его ложного звонка. Этому будет сложно дать разумное объяснение, Трульс.

Трульс пожал плечами:

– А нечего и объяснять. Мона До позвонила мне, спросила о блендере и смузи, я, конечно, отказался комментировать и направил ее к руководству следствия. Разговор закончился через десять-двадцать секунд, что наверняка подтверждают сведения от телеоператора. Возможно, Мона До догадывалась, что случилось то, что случилось, а именно что ее пытаются развести, чтобы выяснить, кто ее источник. И она позвонила мне, а не своему источнику.

– По словам коллеги, позже она явилась на условленное место в контейнерном порту, чтобы встретиться с вампиристом, и он даже сфотографировал ее там. Значит, кто-то подтвердил сведения о блендере.

– Возможно, Мона До сначала договорилась о встрече, а потом встретилась с источником лицом к лицу. И полиции, и журналистам известно, что получить информацию о том, кто кому и когда звонил, несложно.

– Кстати, у тебя было еще два телефонных разговора с Моной До, один из которых длился несколько минут.

– Проверь выписки. Мона До звонила мне, я же никогда не звонил ей. То, что такому питбулю, как До, необходимо несколько минут поныть, прежде чем она поймет, что не разживется информацией, и то, что она все равно звонит по новой, чтобы посмотреть, не получится ли вскрыть гнойник, – это ее проблема. Бывает, у меня днем выдается свободное время.

Трульс откинулся на спинку стула, сложил на груди руки и посмотрел на Микаэля, который сидел и кивал, словно впитывал сказанное Трульсом и размышлял над тем, какие еще моменты они не предусмотрели. Едва заметная улыбка и определенное потепление карих глаз указывали на то, что это может прокатить, что они могут снять Трульса с крючка.

– Хорошо, – сказал Микаэль. – Но теперь, когда оказалось, что источник не ты, Трульс, то кто это может быть, по-твоему?

Трульс надул губы, как его научила делать его жирная толстопузая французская интернет-подружка. Она делала так каждый раз после того, как задавала ему сложный вопрос: «Когда мы снова увидимся?»

– Неизвестно. Никто не хочет, чтобы его увидели болтающим с журналистами вроде До о таком деле. Нет, единственный, кого я с ней видел, – это инспектор Виллер. Но погоди, если я не ошибаюсь, он дал ей номер телефона, по которому она может ему звонить. И она ведь говорила ему, где ее найти, в этом спортивном клубе «Гейн».

Микаэль Бельман посмотрел на Трульса с удивленной слабой улыбкой, как у супруга, который после многих лет совместной жизни внезапно узнает, что его половинка умеет петь, принадлежит к дворянскому роду или имеет университетское образование.

– Ты намекаешь, Трульс, что утечка наверняка произошла от человека, работающего здесь без году неделя. – Бельман задумчиво провел по подбородку указательным и средним пальцем. – Естественное предположение, ведь проблема утечек возникла совсем недавно и поэтому… как бы это сказать… не отражает культуру поведения, принятую в полиции Осло в последние годы. Но кто это сделал или кто этого не делал, мы не узнаем, поскольку журналист обязан хранить тайну своего источника.

Трульс рассмеялся своим хрюкающим смехом:

– Прекрасно, Микаэль.

Микаэль кивнул. Он наклонился вперед и, прежде чем Трульс успел среагировать, схватил его за ворот рубашки и притянул к себе:

– Так сколько эта шлюха тебе заплатила, Бивис?

Глава 22

Вторник, вторая половина дня