Жажда

Он предпочитал работать в одиночку, несмотря на то что инспектор Бреннан предупреждал их насчет самодеятельности и индивидуализма в работе. Это было время, когда можно было быть самим собой и не заботиться об имидже, а не быть одним из многих, играющих в одну общую игру. Можно было вспомнить, что он выпускник университета, а не просто какой-нибудь типичный коп с обложки журнала «Натс». Он уже был таким, он делал это. И знал, чем это едва не обернулось.

Когда он поступал на ту работу, то знал, что она не для мягкотелых, но Бригада по борьбе с наркотиками была одним из наиболее оснащенных подразделений полиции. Он шел туда в поисках славы, захватывающих задержаний, заголовков газет с его именем. Помня, что награды здесь могут быть большими, и игнорируя тот факт, что потери могут быть еще больше.

Став констеблем, он сразу окунулся в водоворот жизни. Быстро влившись в компанию, он никогда не пропускал возможности провести вечер за игрой в бильярд или покер, поучаствовать в потасовке или сходить в стрип-клуб. Это сплачивает, говорил он сам себе. Помогает превратить их в команду, в единое целое.

И они действительно были единым целым. Грозной силой на улице. Хозяева положения, лучшие люди столичной полиции, словно крутые парни из киноверсии сериала «Суинни» с Дэнни Дайером в главной роли. Непревзойденные стражи порядка. И что из того, если по кому-то из задержанных обвинения не подтвердились? Небольшие хитрости, которые никому не вредят. И дополнительный заработок, особенности работы. А если одному из наркодилеров разрешается развернуться за счет придерживания другого, потому что он снабжает этих парней информацией и своим товаром, что в этом плохого? Ну и что, если ребята немного заработают за счет того, что будут в нужный момент смотреть в другую сторону? В большой системе это никому не приносит вреда.

Но не всегда. Так однажды сказала ему его девушка, когда он явился к ней с разбитым, кровоточащим носом и ощущением, будто в глаза ему впиваются сотни раскаленных иголок. Тогда он едва удержал кулак, чтобы не ударить ее, и заорал, что она понятия не имеет, о чем говорит. И это было уже не в первый раз. Она заставила его увидеть, что его ждет в будущем. Скоро должен был появиться Дух будущих Святок. [5]И ничего хорошего это не сулило.

Так оно и шло. Время принимать дозу. Уколоться – и вперед.

Он все понял. Общество анонимных наркоманов. Общество анонимных алкоголиков тоже – уже просто так, на всякий случай. Он даже думал о церкви. Но не слишком серьезно. Он сдал экзамен на сержанта и поехал работать на освободившуюся вакансию в Колчестер, графство Эссекс. Больше внимания работе, меньше – всему остальному. Впрочем, его девушка с ним не осталась, с нее было достаточно. Но это было нормально, он того заслуживал.

Итак, Колчестер. С прошлым покончено, жизнь с нового листа.

Решив для себя, что не будет слишком упираться, стараясь получше выглядеть в глазах членов новой команды, он посмотрел на часы. Уже больше одиннадцати. Бог знает, когда он ел в последний раз. Задолго до того, как его стошнило. Даже чашки чая не выпил. Словно в подтверждение этого у него заурчало в животе.

Он посмотрел вперед и улыбнулся. У обочины стоял припаркованный фургончик, торгующий бургерами. Он ускорил шаг.

– Приятель, мне, пожалуйста, бутерброд с ветчиной и чашку чая, – сказал он парню за прилавком.

Тот был большим, толстым и засаленным.

Он делает плохую рекламу своему бизнесу, подумал Микки.

– Вы из команды, которая работает вон там? – спросил парень.

Он бросил на гриль два ломтика ветчины и отступил назад, когда полетели брызги жира.

– Да, – сказал Микки, глядя на шипящую ветчину голодными глазами.

– Похоже, там плохо дело, – сказал продавец.

– Так и есть, – сказал Микки. – Очень плохо.

– Если вы пробудете здесь долго, пришлите их ко мне. Я сделаю скидку.

– Не вопрос. Выходит, работы не очень много?

– Я здесь с рассвета. Как всегда. Заведения на набережной начинают работать рано. Но этот кризис… – Он фыркнул. – Хотя покупатель – он всегда покупатель, верно?

Парень перевернул ветчину на решетке. На поджаренной стороне остался старый подгоревший жир, но кусочки все равно выглядели аппетитно.

– Ну да, – сказал Микки, надеясь, что ждать бутерброд осталось недолго.

– А что там такое, убийство? Труп или что-то в этом роде?

Микки кивнул.

– Да. Ужасная картина. – Вдруг в голову ему пришла одна мысль. – Эй, а вы ведь были здесь все это время! Может, что-то видели на набережной сегодня утром?

– Что именно?

– Ну, не знаю. – Он пожал плечами, стараясь говорить без напора. – Фургоны, входящих и выходящих людей. Может быть, кто-то торопился, может, выглядел так, как будто он не отсюда. Что-нибудь в таком плане.

Парень смотрел на гриль, продолжая переворачивать ветчину.

– Я об этом деле ничего не знаю.

Такая реакция вызвала у Микки внутренний трепет. Тот самый полицейский трепет, означающий, что он что-то нащупал.

– Но это ведь не так, верно?