Жажда Крови

Тварь попыталась уйти от меча, отпрыгнув назад, и упала, обрушив на себя гору домашней утвари. Клинок полоснул чудовище по горлу.

Перед смертью в глазах существа блеснул страх, а уродливая мохнатая морда приняла почти человеческое выражение. Чудовища — люди, просто сбросившие что-то, что мешает нам пожирать друг друга в открытую, пришла в голову Марии странная мысль. Тёмные чары заражённой крови не превращают, а лишь освобождают то, что тихо спит в глубине нашего естества. Потаённый тёмный инстинкт. Первобытную суть жизни, состоящую в поглощении всего и хаотическом росте.

— Вот гадство! — плюнул Ото. — Трое погибших!

Мария промолчала. На душе у неё было погано.

В доме не оказалось больше ни одного живого человека. Вырезав на двери поперечный крест, охотники удалились от ставшего могилой целой семье дома.

Месяц заволокло облаками, и стало совсем темно и безрадостно. Достав часы, Мария посмотрела время. Три часа ночи. Впереди ещё несколько часов мрака и кровопролития.

Маршрут патрулирования проходил мимо ворот, ведущих на пустырь перед кварталом Яаар'гул. Ворота держали закрытыми, и прямо перед ними дворники нагребли огромную кучу снега.

Спину укололо острое чувство опасности. Выхватив Ракуйо, девушка настороженно осмотрелась. На первый взгляд ничего подозрительного.

Ото поднял ружьё и приготовился встретить новую опасность. Но угроза не спешила проявлять себя.

— Я ничего не заметил, — тихо прошептал охотник.

Мария и сама не могла понять, что же заставило её насторожиться. Неясное тревожное предчувствие только усилилось. В воздухе парили отголоски неземной песни закрытой облаками луны. Сама темнота будто дышала невообразимой, древней злобой. Потянуло жутким космическим холодом, не имеющим никакого отношения к стылому зимнему ветру и огромному сугробу.

Со стороны охваченного чумой Зверя старого города двигались два странных и жутких объекта. Они напоминали огромные капли крови, каждая размером с туловище человека. Они парили в метре над землёй, колеблясь и дрожа. Зависнув в двадцати шагах от охотников, «капли» выпустили сотни тонких щупалец-усиков и потянулись к напуганным людям.

Мария никогда не видела ничего подобного. За «каплями» чувствовалась могучая, злобная воля, своей мощью превосходящая пределы человеческого воображения.

Грохнул выстрел, затем ещё один — ружьё Ото отличалось удобством перезарядки. Но пули не причинили вреда сверхъестественным созданиям.

Охотники поняли, что путь к бегству отрезан. Красные усики перекрыли улицу от дома до дома.

— Мария! — побледнел от страха Ото. — Мы прогневили Великих!

К счастью, Мария хорошо помнила уроки, полученные много лет назад в Бюргенверте. Пузырька с достаточно сильной кровью под рукой нет, но чем хуже своя собственная? Вот «подарок» Ром и сыграл на руку, подумала она.

Выдохнув, Мария резанула себя Ракуйо поперёк руки[12]

. Подгоняемая бешено бьющимся сердцем, кровь тонкой струйкой лилась на снег. Понимая, что ошибка скорее всего будет стоить ей жизни, девушка принялась выводить защитный знак.

«Капли», превратившиеся в переплетение тысяч алых нитей, подбирались всё ближе. Ото опустился на колени и шептал молитву в честь Великого Идона. Кровавый знак обретал законченность. На снегу темнела кривая пятиконечная звезда с глазом в центре. Вертикальный зрачок глаза изгибался, точно язык пламени.

Завершив символ, Мария отступила к сугробу и бессильно повалилась в снег. Ей казалось, что её внутренности затягивает безжалостный вихрь. Но ритуал сделал своё дело. Потусторонние создания отпрянули назад, будто медузы, отброшенные морской волной, и, налившись угольной чернотой, бесследно растворились в воздухе.

Застонав, Мария привстала на локте. Девушку тут же вырвало желудочным соком. Отплевавшись, она села и достала бинт из поясной сумки. Руку надо перетянуть. Сейчас она слишком ослаблена, чтобы рана закрылась прежде, чем кровопотеря станет опасной для жизни.

— Великие, пощадите нас, — дрожал Ото, даже не пытаясь поднять уроненное ружьё.

Бесстрашный на охоте, Ото смертельно боялся прямых проявлений могущества Великих. Произошедшее ошеломило его, приведя в совершенно беспомощное состояние. Увидев сломленного духом товарища, Мария заставила себя собраться. Она в ответе за Ото, как за подчинённого.

— Ото, подними ружьё и прекрати причитать! — рявкнула она. — Помоги встать.

Вздрогнув, охотник принялся помогать девушке. Ноги держали её с трудом.

— У тебя есть пузырёк с кровью? — прошептала Мария и, приняв живительное лекарство, добавила: — Надо доложить о произошедшем. Будь проклято всё это…

* * *

В лучах восходящего солнца старый город выглядел не так зловеще, как ночью, но столь же безрадостно. Мрачные охотники грузили в повозку тела убитых чудовищ. Часть трупов пойдёт на исследования Церкви, часть сожгут в городском крематории.

Мария, понурившись, сидела на лавочке рядом с Германом. Командир вполголоса беседовал с одним из заместителей Людвига. Охотник выглядел донельзя уставшим и печальным.

— Герман, можно отойти? — спросила девушка. — Я хочу поговорить с Гисбертом.