Жажда Перворожденных (СИ)

— Вот это правильно! — обойдя стол, несильно хлопнул Сашу по плечу орк, довольно при этом осклабившись. Правда парня от удара чуть со стула не сбросило, но это уже лирика. — Тогда идём. Покажу тебе место, где сможешь жить, пока на ноги крепко не встанешь.

— Послушай парень, — как только орк с человеком покинули сначала допросную, а затем и здание стражи, негромко заговорил Горгуц, щурясь от яркого закатного солнца. — Пока не убедимся, что ты герой, постарайся об этом слишком сильно не распространяться. Народ у нас хороший, но вот языком любит почесать после кружки-другой доброго пива. Слухи заживут своей жизнью, привлекая к тебе лишнее внимание. А если о тебе виконт прознает, то точно жди беды.

— Что, такой нехороший человек? — обеспокоено поинтересовался попаданец, грудь которого и так горько сжималась от всего навалившегося. И только конфликта с местной знатью ему не хватало для полного счастья. — Тогда, может, лучше мне уйти?

— Не переживай, он хороший правитель, не самодур, — отмахнулся командир стражи. — Но в возможность заиметь зятя-героя вцепиться, как голодный мимик в авантюриста. У него как раз и дочка вполне себе брачного возраста по человеческим меркам. Совсем недавно шестнадцать зим отпраздновали. А тебе, к слову, сейчас сколько?

— Двадцать три, — честно признался Александр, которого весьма заинтересовал возможной брак с самой настоящей дворянкой. Не принцесса, конечно, но для человека, особо женским вниманием не обделенного, почти что сказка со счастливым концом! — И почему же брак с дочкой градоправителя — это плохо? Как по мне, звучит весьма заманчиво!

— Хех, молод ты ещё, — осклабился Горгуц, снова чуть не уронив своего собеседника лицом в брусчатку поучительным похлопыванием по плечу. — Не стремись в клетку семейной жизни, пусть и золотой, будь вольной птицей, пока можешь. Однажды та самая женщина всё равно тебя найдёт, скует оковами брака, заставляя исполнять супружеский долг, но лучше этот миг не торопи.

— А-га, понял, — выслушав зеленокожего философа, парень саркастично покачал головой. — А если без холостяцкой мудрости? Ничего не имею против одиноких мужчин, сам такой, но чем так плоха женитьба на виконтше?

— Тем, что в этом мезальянсе у тебя не будет права голоса, — начал поучительным тоном объяснять орк. — Будешь не больше, чем дополнение к супруге, особенно в глазах знати. Просто ценная фигура в их интригах, которую попытаются либо переманить, либо убрать. И это только при условии, что ты действительно герой. Если же нет у тебя никаких талантов особых, то виконт может очень сильно расстроиться. Это же чревато потерей, в лучшем случае, свободы. В худшем — головы.

— Подожди, ты же сказал, что он хороший правитель! — снова чуть не подсел на измену пока что не состоявшийся герой.

— Хороший, да, — чинно покивал Горгуц, продолжая вести Александра за собой по полупустым улочкам. — Но после прошлогоднего скандала с расторгнутой помолвкой — гневливый. И лучше на глаза ему в такие моменты не попадаться.

— Неужто дочку виконта отвергли в грубой форме? — поинтересовался Александр, которого весьма заинтересовали семейные дела возможного будущего зятя.

— Нет, конечно нет, у Дориены де Литлтаун всё замечательное, отрада своего старика-отца, — остановившись у одного из двухэтажных каменных домиков, весьма красивом на вид, но мрачноватом, прояснил вопрос командир. — Просто у виконта есть наследник… в смысле, был наследник, пока одно ужасное происшествие в день помолвки не поставил на жизни парня эльфийский крест. После этого в город остроухих я и не пускаю под страхом общественных работ, приказ виконта.

— Ого, а можно поподробнее? — захотел узнать подробности жизни местных сливок общества Александр.

— Нет, это длинная история, а у меня ещё много дел, — покачал головой Горгуц, после чего пальцем ткнул в сторону дверей дома, около которого они остановились. — Тут жить будешь, по крайней мере, пока. Хозяин, Гром, мой братишка. Вместе мы вступили на дорогу приключений, но потом мне подстрелили колено, а ему… ох, бедняге вообще хребет сломали.

— Как он тогда выжил? — ошарашено покосился на дверь попаданец. — И как живёт то, со сломанным хребтом?

— Поверь мне, с трудом, — снова попытался было хлопнуть парня по плечу орк, но на этот раз просто руку опустил. — Гром всегда был сорви головой, жил одним днём, вечно бросал вызов судьбе, пока одной злополучной ночью на постоялом дворе торгового тракта его по пьяни не потянуло поспорить с каким-то купцом на кошель полновесных золотых.

— И… что в итоге? — после непродолжительного молчания поторопил погрузившегося в бездну воспоминаний орка его юный собеседник. — В чем была суть спора?