Жажда смысла. Практики логотерапии по Виктору Франклу

9 марта Шушниг объявил на ближайшее воскресенье, 13 марта 1938 года, плебисцит по вопросу о независимости Австрии. Единственный вопрос плебисцита звучал так: «Желает ли народ иметь свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и собственную Австрию». На бланках должен был быть лишь один кружок – «да». Члены правительства объявили Шушнигу, что считают плебисцит противоречащим конституции.

Плебисцит был отменен, Шушниг отправлен в отставку. Он объявил о своей отставке по радио и приказал австрийской армии не оказывать сопротивления частям немецкой армии в случае их вступления на территорию Австрии.

В ночь с 11 на 12 марта 1938 г. германские войска перешли германо-австрийскую границу. Солдат вермахта в Австрии встречали цветами и бурными овациями (однако после падения нацистской Германии в 1945 году Австрия объявила себя «первой жертвой Гитлера»).

13 марта в 19 часов в Вену торжественно въехал Гитлер. Отныне Австрия объявлялась одной из земель Германской империи и стала называться Остмарк. 15 марта Гитлер выступил с заявлением, в котором объявил немецкому народу о выполнении самой важной миссии в его жизни.

Плебисцит, не состоявшийся при Шушниге, был проведен 10 апреля. Большинство австрийцев считали союз с Германией желательным и неизбежным. Итог – за аншлюс проголосовало 99,75 %.

Судьба евреев после аншлюса была решена. Уже на следующий день после вступления немцев в Вену в городе начались массовые издевательства над ними. Евреев выгоняли на улицы и заставляли скрести мостовые зубными щетками под смех и крики толпы.

Насилие по отношение к евреям достигло пика в ноябре 1938-го. Во время так называемой «Хрустальной ночи» (или «Ночи разбитых витрин») 9-10 ноября 1938 г. по всей Германии, Австрии и в Судетской области Чехии прошли еврейские погромы. В ту ночь были сожжены 42 венские синагоги. Среди них была и синагога Леопольдштадта – Леопольдштадский городской храм.

1941 год стал началом депортации венских евреев, сначала в гетто Лодзи и других городов Польши, потом в гетто Риги и Минска. Пожилые евреи, а также евреи-ветераны Первой мировой войны были отправлены в Терезиенштадт (Терезин), недалеко от Праги (там поначалу оказалась и семья Виктора Франкла), а оттуда – в лагеря смерти. В целом более 65 000 австрийских евреев было уничтожено во время Холокоста. В память о них на Юденплатц установлен мемориал. Он выглядит как символ синагоги. Стены его состоят из книг, закрытых навсегда, символизирующих книги человеческой жизни.

Как встретил аншлюс Виктор Франкл?

В полном соответствии с его силой духа и даром. Он работал как невролог и психиатр, занимался исследовательским трудом, но счастье заниматься любимым делом даровано было ему лишь на короткий срок. Вечером того самого дня, когда гитлеровские части вторглись в Австрию, Франкл выступал с лекцией о неврозах как признаке времени. Вдруг распахнулась дверь, и перед собравшимися предстал нацистский штурмовик в полной униформе. Разве это возможно при Шушниге? Так спросил сам себя Франкл. Было очевидно, что штурмовик собирался прервать его выступление. И тогда он решил продолжать говорить! И говорить так, чтобы нацист забыл сделать то, что задумал. Франкл смотрел ему в лицо и говорил, говорил. А тот стоял в дверях, как прикованный, пока лекция не закончилась. Это был маленький личный подвиг – начало трагических решений и подвигов человека, который отвечал за свою жизнь и за дело своей жизни.

Так подошли мы к очень важной главе – о судьбе и ее выборе.

Из чего слагается книга судьбы

Мы снова возвращаемся мемориалу жертвам Холокоста в Вене. Напомню: стены его состоят из книг, закрытых навсегда, символизирующих книги человеческой жизни.

Книга – глубочайший символ. Кто же ее пишет? Сам человек или все-все решено за него заранее? Мы уже размышляли об этом, затрагивая тему ответственности. Есть в человеческой книге жизни исходные данные, которые изменить невозможно, все мы знаем о них. Это и время нашего рождения, и родители, и возраст, и тому подобные данности. Это и поступки других людей, их отношение к нам. И еще: мы не можем изменить прошлое. Там все без изменений – помните? Но есть у человека и свободное пространство, в котором ему предоставлена возможность выбирать то, что позднее станет страницей в книге его жизни, а то и целой главой[63].

О такой – важнейшей – главе в книги жизни Виктора Франкла и пойдет сейчас речь.