Жажда жить

— Какая муха тебя укусила? — спросила Эмми.

— Терпеть не могу этого типа, — пробурчал Джек.

— Что ж поделаешь, он женат на моей сестре, не забыл?

— Ну что, купила ему что-нибудь красивое? Редкое?

— Да ничего я не покупала. Мы не обмениваемся подарками. Я просто…

— Ладно, Эмми, большое спасибо.

— Да ты просто чокнулся, — засмеялась Эмми. — Говорю же, я просто помогала ему выбрать купальный халат для Луизы.

— Я тебе не верю.

Они свирепо посмотрели друг на друга, и, не говоря ни слова, Эмми расстегнула пальто, отцепила от платья булавку — знак принадлежности студенческому братству — и протянула ее Джеку.

— Ну что ж, не веришь, значит, не веришь. — Она бросилась в сторону, хотя спешить не было никакой нужды, потому что Джек направился в противоположную сторону на выполнение задания. Вечером, после работы, он пошел к Макбрайду и уже в восемь часов был пьян в стельку. Он затеял драку с сержантом-полицейским, который двумя ударами, в живот и челюсть, уложил его на землю, и хозяину пришлось раскошелиться на десятку, чтобы Джека не отвели в участок. Потом Макбрайд и двое журналистов отвели его в жилое помещение, находившееся над салуном, и, немного придя в себя, Джек отправился ночевать в гостиницу. На следующий день он ушел с работы пораньше, отправился домой переодеться и захватить подарок для Эмми, купил всякие мелочи детям Луизы. В половине девятого он позвонил в дверь ее дома, посвежевший, трезвый, дрожащий и раскаявшийся.

— Привет, Джек, — сказала Луиза. — Подожди, сейчас позову Эмми.

Эмми вышла в переднюю и, увидев Джека, бросилась к нему. Не выпуская подарков из рук, он заключил ее в объятия.

— О, Джек, Джек, — только и проговорила она.

Выяснять отношения они не стали, а Чарли Джей, получивший наставления Луизы, которой была пересказана вся история, сделал вид, что ничего не произошло. Чарли с Луизой рано отправились спать, и, оставшись в гостиной вдвоем, Джек и Эмми выключили свет и впервые за время знакомства занялись любовью.

Бракосочетание состоялось, как и было запланировано, в конце июня 1910 года. Церемония происходила в лютеранской церкви, в двух шагах от дома Эмми. Шафером был Эндрю Макклинток, однокурсник, партнер по футбольной команде и товарищ Джека по студенческому братству, подружкой невесты — Луиза Джей. Отец Эмми, в котором Артур Джеймс Холлистер обнаружил забавные черты сходства с самим собой, воспротивился пышным торжествам, поэтому само бракосочетание и последовавшее за ним застолье оказались скромными и домашними. Медовый месяц счастливой пары, как отметил «Часовой», объединил с потехой дело — новобрачный получил место в штате филадельфийской газеты «Норт америкэн».

Они прожили в Филадельфии три года. Эмми там и родила. Джек получал 25 долларов в неделю, но жизнь в Филадельфии была дороже, чем в Форт-Пенне, и им пришлось залезть в образовательный фонд Джека, да и от тысячи долларов, подаренных на свадьбу Артуром Джеймсом, тоже кое-что отщипнуть. «Норт америкэн» предлагала продлить контракт, но Джек уже вполне насытился работой в большой редакции и готов был вернуться в Форт-Пенн с его «Часовым». Эмми держала на руках малютку Артура, Джек, сидя напротив, — Джоан. Поезд тронулся, и Джек расплылся в широкой улыбке:

— У меня такое чувство, будто губернатор только что даровал мне помилование.

— А мне кажется, в школе закончилась большая перемена, — подхватила Эмми. — Век бы этой Филадельфии не видеть. Со всеми ее магазинами.

Часть 4