Желания

— Остальные живут в подвале. Это необходимо, чтобы играть на музыкальных инструментах, танцевать или даже писать картины. Днем они остаются под землей. Все говорят, что под землей жизнь чувствуется сильнее. Вещи они захватили с собой. А квартиру предложили мне. — И грустно добавил: — Я не люблю землю. Не люблю ночь. Вернее, я предпочитаю свою ночь. Ночь на своем острове со своим морем. Как только у меня будут деньги, я уеду.

— Но кто вы?

Метис присел на кровать. Складки его платья опали со звуком расколовшегося стекла.

— Я Нюманс, Алексис Нюманс. Работаю в Национальной библиотеке. Очень много читаю.

— А! Библиотекарь…

Раздражение Тренди прошло. Он уже ничего не понимал в этом мире. Ничто не могло его удивить. Ни уход его друзей в подземные жилища, ни этот негр, поселившийся вместо них, ни шум моря, когда он вошел в квартиру. Ни смерть Анны. Смерть Анны… Увидев возле развороченного автомобиля расшитую по краю стразами перчатку, Тренди вспомнил тяжелый аромат ее духов и ощутил приступ тошноты.

— Я ищу книги и приношу их читателям, — пояснил негр, снова сжав его запястье. — Толкаю тележки в библиотеке…

Его слова заглушил гул. На этот раз это была буря, ужасный ураган. Но какими же нежными были руки Нюманса! Тренди не понимал, потерял он сознание или заснул. Послышался тихий шепот:

— Надо позвать Беренису.

Когда Тренди пришел в себя или проснулся — он так и не понял, — он опять услышал голос Нюманса. Другой голос, более мелодичный и еще более тягучий, отвечал ему.

— Надо заварить травы, — сказал первый голос.

Второй, еще более черный силуэт склонился к его подушке. Перемещался он медленно, почти лениво, Это оказалась молодая женщина, удивительно напоминавшая Нюманса. Ее можно было принять за его сестру. С первого взгляда Тренди отметил в этой паре необыкновенное согласие и позавидовал им.

— Берениса сейчас даст тебе лекарство, — сказал молодой негр, немного старомодно произнося слова. — Наши местные травы. Берениса умеет заботиться. Берениса просто чудо.

Тренди не усомнился в этом ни на секунду. Он уже пришел в себя. Несколько мгновений спустя женщина вернулась и протянула ему бокал с ароматным отваром. На ней было платье, расшитое серебром, тем самым серебром, которое, как он узнал позднее, ввела в моду Крузенбург. Большой вырез на платье открывал великолепные плечи и грудь. Как и Нюманс, она выглядела хрупкой и величавой.

— Надо выпить, — сказала она.

Невозможно было сопротивляться ее нежной настойчивости. Тренди подчинился. Напиток был очень горячим, зеленоватым, с ароматом трав и оставлял во рту горьковатый привкус. Тренди постарался побороть тошноту. Он не спросил, что это за лекарство. Эти незнакомцы могли дать ему наркотик или отравить его. Но, по правде говоря, что он терял? Он смог избежать больших опасностей, выпутаться из губительных страстей и теперь решил никогда больше им не поддаваться.

Женщина стала что-то напевать. Нюманс следил за ней огромными черными глазами.

— Это Берениса, моя подруга, — объяснил он Тренди. — Она тоже хочет вернуться на остров. Она ночная танцовщица.

Женщина внезапно встала:

— Скажи правду, Нюманс.

— Ты уверена?

— Скажи правду.

Взгляд мужчины стал беспокойным, затем печальным.

— Она танцует голая, — произнес Нюманс.

— В «Нефталис»?

— В кабаре, — кивнула молодая женщина. — Да, я танцую голая. В этом нет ничего стыдного. Не более стыдно, чем говорить это.

— Когда у нас будет достаточно денег, мы вернемся домой, — прервал ее Нюманс. Он сделал неопределенный жест в сторону окна, к востоку. — … У нас будут дети, свой дом.

Нам только нужны деньги. Берениса отлично зарабатывает. «Безумные Нефталис» — самое большое кабаре Парижа. Открылось три месяца назад. Раньше Берениса танцевала в «Наслаждениях».

Нюманс, похоже, очень гордился своей подругой. Тренди признал, что не без оснований. Он знал «Наслаждения Макао» — часто бывал там со своими друзьями, а потом Дрогон отправил его к Рут. Вечность назад, подумалось ему. Воспоминания, оставшиеся у него от этого места, теперь казались ему такими далекими. Ночи в китайской пагоде, переделанной в гигантское кабаре, где люди играли, ужинали и танцевали, пока самые красивые девушки столицы раздевались на огромной красно-зеленой платформе среди курильниц и тучных богов старинного Китая… Поговаривали, что для избранных, заплативших большие деньги, в курильницы добавляли опиум.

— А «Наслаждения» закрылись? — спросил Тренди.

— Нет. Они опустели. Никто туда больше не ходит.

— Никогда бы не подумал.

— Теперь все возможно, — усмехнулась Берениса.

— Все возможно.

Тренди откинулся на подушку. Ему захотелось спать. Берениса взяла из его рук бокал с отваром. Он рассматривал ее лицо и невольно прикоснулся к ее руке. Тренди успел заметить улыбку Нюманса, стоявшего позади девушки, а затем его сковал тяжелый сон. Он не сопротивлялся. Надо было позволить всему идти своим чередом. Надо было согласиться с нежностью.