Желанная для диктатора (СИ)

В его голосе нет страха абсолютно. Громов отстраняется и поднимает свои вещи, он одевается настолько быстро, что мне кажется, спичка бы не успела догореть. Сокрушающей скалой уходит, чтобы держать ситуацию под контролем.

Я почти догорела. Беды нескончаемым потоком рушатся на мою голову. Я только обрадовалась излечению Артёма, как снова могу его потерять. Натягиваю платье, утираю с лица слезы. Шагаю в коридор.

Громов прав, я не должна показывать слабости перед наемниками, нелегко далось мне уважение в их глазах. Я подхожу к лестнице и на первом этаже наблюдаю суету. Безымянные наемники маршируют из комнаты в комнату, во дворе я слышу гул внедорожников.

Бабка Замута сегодня отличилась. Она в коротком платье с леопардовым принтом и желтым ридикюлем. Ей не удастся покрасоваться перед наемниками, ведь все заняты делом и не обращают внимания. Бабка хватается за сердце от страха, шаркает хвостиком за внуком. Но Замуту не до нее, отмахивается и хрипло ругается в рацию.

— Глафира! Усаживайся в машину прямо сейчас! — строго восклицаю.

Хотя бы бабку возьму под свою ответственность, а то пока дошаркает на улицу своими подкрадулями, Айхан уже прибудет и успеет нарваться на гнев Артёма.

Я спускаюсь в игровую и у самого порога вижу Касыма.

— Ты чего здесь?

Касым неотрывно гипнотизирует меня взглядом, я вижу в нем тоску. Дикую. Немую. Касым дергает бровью и достает из нагрудного кармана тонкую золотую цепочку с кулоном. Наемник берет мою ладонь и укладывает в нее украшение. Двумя руками сжимает мои пальцы в кулак, подносит к своим губам, целует.

— Касым…

— Изумруд. Под цвет ваших глаз, Вероничка. Я не знаю, чем закончится сегодняшняя бойня. Прошу, не отказывайте и примите дар. В этом кулоне я спрятал всю свою доброту и любовь к вам. Сберегите его, пожалуйста.

— Не говори так. Все будет хорошо.

Касым еще раз касается губами моей руки. Он наслаждается близостью, нежностью. Прислоняет мою руку к своей щеке. Замирает. Отстраняясь, снова вливается в боевой водоворот, как и остальные наемники. Будто и не было откровений вовсе.

Вот зачем он так говорит? У меня уже сердце вдребезги. Я держусь ради дочери и Артёма, а Касым словно прощается. Даю себе три секунды, чтобы успокоиться и перевести дыхание. Помещаю украшение в чашу лифчика, отпираю игровую, вхожу.

— Арина, доченька, мы уезжаем!

— Куда?

— Артём решил показать нам свой второй дом. Тебе же нравятся путешествия?

Переодеваюсь в спортивный костюм. Натягиваю на дочь штанишки и кофту. На чемоданы времени не остается. Подхватываю Аришку, несусь обратно к лестнице. Особняк пуст. В гостиной ни души. На первом этаже отпускаю дочь. Мы идем на улицу, и каждый наш шаг эхом разлетается по пространству.

Ледяные волны, не прекращая, пронизывают меня изнутри. Так холодно мне еще никогда не было. А за входной дверью нас ослепляет солнце. Я щурюсь, вижу просторный двор и высокие распахнутые ворота. Мужчины расположись у внедорожников. Здесь все. Как тогда, в проклятую ночь, когда Громов боролся за жизнь.

Я оглядываю наемников в черном, страшных здоровенных амбалов. Они вооружены и предельно собраны. Среди них затаился предатель, но, уверена, Громов все рассчитал.

Ищу глазами Артёма, крепко сдавливаю маленькую ладошку дочери. Сердце колотится на разрыв. Стихают посторонние звуки, воздух сгущается и окутывает меня подобно эфиру. С тонким ароматом войны. Вздрагиваю, задыхаюсь, таращусь на Арину, когда слышу ее пронзительный крик:

— Папочка!

Огромные мощные спины наемников так и остаются недвижимы. У них нет детей, и они не знают этого слова. Лишь Громов на автомате оборачивается из толпы. Он растерянно смотрит на меня и замечает в моих глазах ту же растерянность. Я словно приросла к ступеням. Шепчу:

— Арина, почему ты решила, что Артём твой отец?..

— В мультике фея Силена так котенка себе выбирала. Позвала — и кто пошел, того она и забрала. Мама, давай заберем Артёма себе? Я очень хочу, чтобы он стал моим папой…

Знал бы сейчас Громов, что родная дочь его как кота выбирает, не сиял бы самодовольной улыбкой на фоне звериных рож остальных наемников. Лучше ему об этом не рассказывать. Ведь папа счастлив. Он шагает к нам, как генерал. Хоть бы кобуру с пистолетом прикрыл, а то совсем расчувствовался.

Громов присаживается на корточки рядом с Ариной.

— Повтори.

— Я говорю, ты будешь моим папой?

На мгновенье я начинаю ощущать себя лишней в столь деловитых переговорах родственничков. Мне кажется, еще чуть-чуть — и Арина достанет из-за пазухи контракт, чтобы официально оформить сделку отцовства и скрепить рукопожатием. Дочке на днях исполнится семь лет. Она малышка, вот только повадки отца каждый раз выбивают меня из колеи.

— Ты очень смелая и умная девочка, как твоя мама. Арина Артёмовна, я обязательно решу этот вопрос позже. — Громов говорит тихо, ласково. — А сейчас послушай. Мы с мамой сделаем все, чтобы ты была счастлива. Мы любим тебя, принцесса.

Меня моментально прошибает на слезы. Слова, сказанные Громовым, бьют в самое сердце. Я реву и оглядываю наемников, что пялятся на нас. Мне все равно. Присаживаюсь к родным, обнимаю.