Желанный

Потянувшись ко мне, он обхватил груди ладонями, а когда, наклонившись, начал жадно сосать одну из них, медленно и со вкусом, я едва успела ухватиться за табурет сзади, чтобы не рухнуть на пол.

Когда Эван оторвался от груди, я почувствовала холодок на влажной поверхности, которую он облизывал, и увидела его довольную улыбку. В нетерпении гадая, где он коснется меня в следующее мгновение, я прикусила нижнюю губу.

Его приказ сбросить трусики не удивил меня, я не колебалась ни секунды. Его глаза загорелись от предвкушения, а внушительный бугор в его шортах лишь раззадорил меня.

Опустившись на колени, он провел пальцем по влажной кромке. Я была открыта ему полностью, каждая складочка, каждая клеточка, набухшая и изнывающая от желания. Я была настолько уязвима, что, когда он легонько подул на мой клитор, я подумала, что кончу в то же мгновение.

– Моя девочка, – прошептал он. – Обожаю смотреть на тебя.

Он наклонился еще ближе, а затем медленно лизнул мою щелочку, пройдясь до пупка. Это было настолько неожиданно и сладко, что я вскрикнула, не в состоянии сдержать удовольствие, которое окатывало меня с ног до головы.

Он поднялся, и я хотела закричать от негодования. Я хотела еще. Хотела, чтобы его язык касался меня повсюду, чтобы его пальцы ласкали меня везде, а его член был внутри меня. Все это мне было нужно немедленно. Мне хотелось потерять себя полностью, раствориться с головой в тумане, единственным ориентиром в котором был бы Эван.

Но он никуда не спешил. Он растягивал удовольствие, даря его порциями. И хотя мне хотелось атаки и захвата, это тоже было волшебно.

Он протянул мне руку и повел за собой по лестнице.

– Куда мы идем?

– На палубу. – От его ответа я стушевалась, но попридержала язык, не желая протестовать. Вдруг там кто-то появится? Я была практически уверена, что мы здесь одни. Ну а если нет, я не могла отрицать, что меня не возбуждает идея быть застигнутой за сексом. – Время десерта.

– О. – Наверное, не стоит спрашивать, как мы пропустили обед. – Что на десерт?

– Ты, – ответил он, загадочная улыбка не покидала его лица.

Когда мы поднялись на палубу, он подвел меня к одному из мягких набивных кресел. Солнце уже село, и вода в озере была темной.

– Ложись, – последовал приказ, и я послушно улеглась, глядя в ночное небо, пытаясь увидеть звезды за сероватой дымкой городского марева.

Он очертил пальцем какой-то только ему видимый контур на моем теле, замедляя движения по мере того, как скользил по направлению к моим ногам, наполняя ладони моей горячей влагой и затем скользя двумя пальцами внутрь меня. Я раскрыла ноги еще шире, желая почувствовать его глубже и понимая, что я достаточно мокрая, чтобы принять его целиком, как бы широко он не растянул мои ноги.

Но вместо этого он отодвинулся, улыбнулся мне сверху и спустился в камбуз.

Неудовлетворенная, я осталась на кресле.

Не в силах ждать ни доли секунды, пока он вернется, я скользнула пальцами между ног, медленно обводя клитор, силясь облегчить напряжение, нараставшее внутри.

– Непослушная девочка, – раздался голос Эвана с дальнего конца палубы, куда он тихо вернулся. – Это мое, и только я могу дотрагиваться до тебя там.

– Но я...

– Я ни с кем не делюсь тем, что принадлежит мне, – продолжал он вкрадчиво. – Но я придумаю для тебя наказание позже. Сейчас у меня для тебя угощение.

Он подошел, и в его руках я увидела тарелку, полную клубники. Под мышкой он придерживал какую-то баночку, и я не сразу разглядела, что это взбитые сливки

Я было рассмеялась, но он прижал палец к моим губам. Взяв одну клубнику, он поднес ее к моему рту. Ягода была спелая и вкусная, я вздохнула от наслаждения.

– Теперь закрой глаза и, возможно, получишь еще.

Меня это повеселило, но я сдержала усмешку. Я услышала, как он потряс банку, а затем крем со свистом вырвался на волю.

Тут же моя грудь покрылась чем-то влажным, мягким и прохладным. Следом за ней живот и дальше, дальше вниз, до самого центра моего желания.

– Боже, Эван, мне чертовски хорошо. Я чувствую себя странно, но хорошо.

– Рад это слышать. Теперь открой глаза, но не шевелись.

Я повиновалась. Когда он провел клубничкой по моей перемазанной в креме груди и положил ее себе в рот, мне казалось, что я сама делаю это. Он взял еще одну и еще. И снова, и снова, а мне оставалось лежать неподвижно.

– Я тут немного побезобразничал, – с дьявольской улыбкой проговорил он. – Мне лучше бы прибраться.

Как только он наклонился, чтобы облизать каждый оставшийся грамм крема, я уже не сдерживаясь, извивалась и стонала под его губами, сходя с ума от происходящего.

Еще одной ягодкой он провел дорожку по моему сжатому донельзя животу.

Мышцы нестерпимо напряглись, а он двигался все ниже и ниже. Моя киска гудела. Там было так горячо, что сливки наверняка растаяли и стекали вместе с моим соком. Но Эван не спешил, его язык вылизывал меня, вычищая остатки крема. Он стонал от удовольствия, глотая, покусывая и посасывая.