Железная Дева, 2009

Тим предупредил меня, что будет ждать возле автобусной остановки после трех. Мне не пришлось даже отпрашиваться. После сдачи крови полагался отгул и я со спокйной совестью улизнула в назначенное время. У нас в запасе был еще час времени, так как у Липанова был факультатив, отменять который он не стал бы ни за что на свете. Это было очко в нашу пользу.

По дороге Тим рассказал, что, как и предполагалось, в парке начали копать, но ничего не нашли.

– Ты узнал, кому принадлежат вещи?

– Да. – Посмотрев на его лицо, я догадалась без слов, что вещи принадлежали Инне Ежовой. Я подумала, что это подтверждает версию Тима о том, что это дело рук Психа. Одежда девочки – лишнее напоминание о том, что она находится в его руках. Меня покоробило от сознания того, что кто-то может вот так запросто использовать в своих интересах ни в чем не повинных детей. Стыдно признаться, но я предпочла бы, чтобы этот выродок угодил в руки бандитов, а не родной милиции, которая будет нянчиться с ним во время следствия, а позже на суде хороший адвокат добьется для своего подзащитного минимальной меры наказания. Нет уж, пусть с ним побеседуют братки, по-простому, по-свойски…

Если за всей этой историей стоит Псих, то Липанов – всего лишь шестерка и его не стоит особенно опасаться. Но это хорошо осознавать теоретически. На практике же, когда мы поднялись на восьмой этаж панельного дома и остановились напротив его квартиры, я дрожала с головы до ног.

Тим разделался с замком в два счета и поманил меня рукой. Я шагнула через порог, стараясь не слишком громко стучать зубами, чтобы не распугать мышей, которые наверняка водились в таком убогом и грязном месте.

Миновав темную прихожую, я следом за Тимом вошла в комнату, наполненную всевозможными запахами и заставленную пыльной мебелью.

Если Владлен Алексеевич и получил какие-то деньги, то на обстановке квартиры это никак не сказалось. Жил он бедно и грязно. Типичная холостяцкая берлога.

Один угол комнаты был огорожен чем-то вроде ширмы. Я заглянула туда и сразу же позвала Тима, который осматривал кухню.

Увидев то, что я обнаружила, он удивленно присвистнул.

– Крутая штука. Хорошо живет ваш психолог.

Перед нами стоял новенький копировальный аппарат, одна из последних моделей, которая стоила не одну тысячу баксов. Но держать дома ксерокс, пусть даже самый дорогой – не преступление. Единственная служба, которую мог заинтересовать этот факт, это налоговая полиция. Для нас же требовалось что-нибудь посущественнее.

На одной из стен висел огромный ковер, которым, судя по всему питалось не одно поколение моли, настолько он был выеден во многих местах. Ковер выглядел до того нелепо, что я не удержалась и заглянула за него в надежде обнаружить тайник. Тайника там никакого не было, зато я наглоталась пыли и расчихалась так, что долго не могла остановиться.

– Ты что, с ума сошла? – Прошипел Тим.

– Можно подумать, я это нарочно. – Обиделась я.

– Чего тебя понесло к этому ковру?

– Тайник искала.

– Нашла?

– Нет.

– Ну и отойди подальше. А лучше всего сядь куда-нибудь и постарайся не шуметь. Я сам все осмотрю.

Я даже не подумала его послушаться и демонстративно отправилась к письменному столу, едва державшемуся на ногах от старости.

В ящиках ничего интересного не было, так же как и на столе. Конспекты лекций, несколько специальных книг и пара квитанций из прачечной. Зато над столом я обнаружила кое-что интересное. На первый взгляд это была обычная групповая фотография. Липанова я разглядела не сразу, его невыразительное лицо затерялось среди двух десятков юных девичьих лиц, хотя он и стоял в самом центре. Дети, в основном девочки, окружившие его плотным кольцом, выглядели не совсем обычно. У многих из них были костыли, часто встречались забинтованные руки и ноги. Я догадалась, что это пациенты какой-то больницы. Так вот где работал Липанов раньше!

Я аккуратно сняла фотографию со стены, перевернула и прочла надпись, сделанную выцветшими чернилами:

«Детский реабилитационный центр „Рассвет“. Ульяновск. 1993 год.»

Похоже, придется прокатиться в этот милый городок.

– Ты что, совсем сдурела? – Рявкнул Тим у меня за спиной. Положи немедленно. Отпечатки оставить хочешь?

Я пожала плечами, не удостоив его ответом, но все же достала носовой платок и тщательно протерла все, к чему прикасалась.

– Ничего не нашел. – Разочарованно сообщил Тим. – Никаких следов того, что он имеет какие-то дела с Психом.

– А ты рассчитывал, что он повесит плакат на стене?

– Не остри. Надо сматываться. Осталось десять минут. Он вот-вот явится.

Встречаться с Липановым в такой неформальной обстановке мне вовсе не хотелось, поэтому я не стала препираться с Тимом и послушно протопала в прихожую.

Благополучно покинув квартиру, мы уселись в Джип. И очень во время. Липанов явился на пять минут раньше срока.